Особенно,... 
65 
— Просторечие — замечательная штука, доктор Денби. Оно доказывает, что наш язык живой и постоянно развивается. — Он сел, включил магнитофон и произнес стандартную формулировку начала допроса. — Итак, доктор Денби, во время обыска квартиры декана мы обнаружили ваш тайник в одной из стен кухни.
Желтые глаза удивленно округлились.
— Тайник? В стене? Я ничего не знаю ни о каком тайнике.
— Ваши отпечатки пальцев утверждают обратное, мэм. Вы оставили их на каждом предмете в сумке, а также на трубе и дверце. Нет смысла отпираться.
Не прекращая борьбы, доктор Денби изменила тактику.
— После того как я все подробно расскажу, капитан, вряд ли отыщется суд присяжных, который признает меня виновной.
— Вы хотите суда присяжных? Но для этого необходимо, чтобы обвиняемый считал себя невиновным, а вы уже фактически признались. В таком случае нет смысла созывать присяжных.
— Я не сознавалась в убийстве! Я действовала в целях самообороны.
Кармайн подался вперед:
— Доктор Денби, вы совершили предумышленное убийство! Тщательно спланированное и исполненное. Умысел исключает самооборону.
— Чушь! — фыркнула она, словно поражаясь его тупости. — Страх за жизнь, сэр, порождает различные реакции у людей, потому что все люди разные. Будь я забитой домохозяйкой, я бы воспользовалась молотком или топором. Но я — адъюнкт-профессор в Университете Чабба, а мой муж, источник моего страха, был в нем деканом. Естественно, я надеялась, что моя причастность к его смерти не будет раскрыта, но то, что меня уличили, не делает меня автоматически хладнокровным убийцей. Каждый день я жила в страхе, потому что была единственным человеком, знавшим о сексуальных развлечениях Джона. Если я что-то и замышляла, так это сохранить себе жизнь, в то время как Джон стремился с ней покончить! То, что я рассказывала вам сразу после смерти Джона, было правдой, но это лишь вершина айсберга отвратительных подробностей. Мой муж пытался меня убить шесть — да, шесть! — раз. Автокатастрофа, несчастный случай на лыжном курорте, три попытки отравления и еще один случай, когда он чуть не пристрелил меня из дробовика. На охоте в Мэне. Джону доставляло удовольствие прикончить несчастную косулю и потом поедать жаркое из нее!
Кармайн смотрел на нее как завороженный и благодарил Бога, что не так много найдется убийц, настолько умных и красивых. В свои тридцать два года доктор Денби была женщиной в самом расцвете сил.
— Надеюсь, вы сможете доказать факт этих покушений.
— Разумеется. У меня есть свидетели, — сказала она спокойно.
— Что побудило вас избрать средством спасения вашей жизни цианистый калий в пакетике с чаем?
— Почему бы нет? Я нашла его на полке в комнате отдыха первокурсников. Искала одну из своих книг, ее позаимствовал у меня один студент — очень необязательный. Разрешения он, конечно, не спрашивал, но я подозревала его, потому что больше некому — не многие на первом курсе интересуются Рильке. Разумеется, я забрала баночку. Такой опасный яд! Потом мне пришло в голову, что это идеальный способ раз и навсегда убрать Джона из моей жизни. Проблема была в том, чтобы не подвергнуть опасности никого другого. Жасминовый чай, который он пил на своих идиотских консультациях по понедельникам, подходил лучше некуда. Дальше все просто. — Она пожала плечами. — Магазин находится в Манхэттене, чай фасуют в Куинсе.
— Вы нисколько не доказали свою правоту, доктор Денби.
— Здесь? Сейчас? Это еще зачем? Я буду доказывать ее в суде. Моим адвокатом выступит мистер Энтони Бера, — заявила Полина, облизывая губы. — И это все, что я могу вам сообщить до его прибытия. Думаю, я поступила честно, открыв вам, так сказать, свои карты. Теперь вы знаете, на чем будет основываться моя защита.
Кармайн остановил магнитофон.
— Благодарю вас за откровенность, доктор Денби, но предупреждаю, что обвинение будет настаивать на предумышленном убийстве и потребует максимального наказания.
— Спорим, что ей удастся выйти сухой из воды? — спросил Кармайн Сильвестри несколько минут спустя. — Чертовски умная женщина, скажу я вам.
— Зависит от того, насколько хорошо Бера подберет присяжных, — сказал Сильвестри, перекатывая сигару из одного угла рта в другой. — Он будет ходатайствовать, чтобы дело слушалось в другом округе, и там уж как фишки лягут. Всегда трудно добиться обвинительного приговора, если ответчик — красивая женщина. Казалось бы, женщины-присяжные должны быть настроены против нее, а на поверку оказывается — наоборот. Мужчины, те вообще тают как воск. Так что, Кармайн, похоже, ты прав. — Несмотря на неясный результат суда над Полиной Денби, холеная кошачья физиономия Сильвестри лучилась довольством. — Спроси меня, сильно ли меня это заботит, и я отвечу — ни капли. Главное — с убийством декана Денби покончено на сто процентов.
65 
