Особенно,... 
4 
Ее не интересовал свет. Среди людей, собравшихся в этом зале, ей действительно были интересны и даже завораживали другие модельеры. Ей хотелось поговорить с ними. Но она всегда стеснялась обращаться к людям, которых уважала и ставила выше себя. Хотя сегодня они признали ее, все же в мире моды дружеские отношения были редкостью. Несмотря на ее восхищение одеяниями Валентино и изысканной избыточностью в образцах Карла Лагерфельда, она не могла представить себя в их компании. Те говорили не менее чем на четырех языках, посещали лучшие рестораны лучших городов мира, владели палаццо и виллами и посещали оперу для удовольствия. Карен не могла вообразить их стремящимися разделить с ней радости обеда по диете Кока с рисовым пирогом.
Трое из постоянных посетителей презентацией моды собрались у дверного прохода. Джон Ричардсон, Эштон Хоукинз и Чарльз Рискэм — привлекательные холостяки, достаточно культурные люди с определенным родом занятий: сопровождать светских дам на подобные этому мероприятия, когда их мужья были слишком заняты, слишком усталы или слишком мертвы. Независимо от возраста этим дамам требовались сборища такого типа, чтобы пощеголять в подобающих нарядах. Как бы это ни казалось странным для Карен — подобные мероприятия продвигали торговлю.
Не спеша они с Джефри продолжали прокладывать путь сквозь толпу в направлении своего столика, по соседству с которым стояла высокая и величественная, как колонна черного дерева, Дефина Помпей. Карен работала вместе с Дефиной лет десять. А пятнадцать лет назад та была самой популярной моделью сезона. Но даже теперь, когда чуть позади нее находилась, болтая с кем-то, сама Линда Евангелиста, к удивлению Карен, ее подруга выглядела великолепно и казалась более прекрасной, чем были Беверли Джонсон или Наоми Кэмпбел в свои лучшие дни. Теперь уже считалось «просто не шикарно» проводить шоу без нескольких черных моделей, но мало кто помнил, что именно Дефина впервые пробила лед и открыла дорогу в мир моды для цветных женщин. Дефина казалась глубоко увлеченной разговором с болезненно-тощей, напряженной девицей в черном и с каким-то похожим на итальянца мужчиной. У нее был талант к языкам, и она безукоризненно изъяснялась на испанском, итальянском и французском, не разучившись общаться и с местными парнями из Бруклина.
Дефина посмотрела через столик и сверкнула улыбкой при виде Карен. Она была в трикотажном платье, которое Карен придумала специально для нее. Поверх платья Дефина накинула палантин, который помогает стольким женщинам скрыть нежелательную полноту талии. Перестав работать моделью, Дефина раздалась и заматерела во всех смыслах этого слова.
— Разреши мне представить тебе человека, который хочет познакомиться с тобой, — сказала она сладким голосом.
Затем, обернувшись к итальянцу и отпустив его бодрым «чао», сдобренным улыбкой, Дефина заскользила к столику Карен вместе с призрачной коротышкой в черном, пробивающейся за ней сквозь толпу гостей.
— Она еще зеленый новичок среди нас и искренне думает, что Калвин и Энн Клейн — родственники. Не сказать ли ей, что они поженились и что Кевин их сын? — предложила Дефина тихим голосом, пока женщина в черном еще не подошла.
Призрак протиснулся наконец ближе и протянул для приветствия руку скелета с костистой кистью.
— Карен, познакомься с Джиной Ньюборг — свободным репортером по вопросам моды. Она хотела бы взять у тебя интервью, и я сказала, что ты дашь его с удовольствием.
Дефина сделала легкое ударение на слове «удовольствие», которое уловила только Карен. Дефина знала, как Карен ненавидит занудство новичков-репортеров. О Боже, если б все дело было в их тупости и навязчивости! Так нет же, им еще надо быть сверхчувствительными, ранимыми и обидчивыми. Тем не менее Карен не строила иллюзий: только благодаря прессе она оказалась здесь сегодня. Титанических усилий стоило ей просто выживание в этом костедробильном мире высокой моды, но только когда Джефри настоял на найме Мерседес Бернард для проведения работ по общественным связям, Карен удалось в этой вечной гонке за славой оторваться от остальных и стать если и не мировой, то национальной знаменитостью.
— Разрешите задать несколько вопросов? — спросила эта тварь Ньюборг. Голос оказался таким же тоненьким, как ее руки.
Время для интервью было неподходящее, но прежде чем Карен смогла придумать, как повежливее отвертеться, девица продолжала:
4 
