74 
— Как эпиляция?
Карен улыбнулась, но улыбка получилась кислой.
— Трудно отказаться от размахайки…
Карл кивнул.
— Ну и что ты обо всем этом думаешь?
Карл прекратил жевать и тщательно вытер рот.
— Дорогая, я думаю, что, как всегда, ты просто переработала. У тебя нет времени разобраться в своих чувствах. А еще я думаю, что ты столкнулась с самыми трудными проблемами семейной жизни; впрочем, кто их не имел? Я люблю тебя и поддержу во всех твоих решениях. Но, Карен, душенька, что ты надеешься получить, разыскав родную мать?
— Мою родную мать! — ответила она с вызовом.
— И чему это поможет? Что изменится? Пойми меня правильно: я считаю, что ты должна продолжить поиски. Поиски любых корней, кроме, может быть, корней волос, сейчас очень модны. Все только этим и заняты. Хотя меня, например, знание моих корней слегка угнетает.
Карл вырос в мясном магазине Пфафф Порк Стор, которым владел его отец в Рокуил Центре. Все детство его дразнили жирным поросенком. Он и сейчас живет над магазином и выглядит слегка похожим на поросенка, но потерял контакты с семьей и стал убежденным вегетарианцем. Да, кое-что изменилось.
Карл взглянул на Карен и продолжил:
— А что, если обнаружишь, что твоя мать торгует за прилавком в Пфафф Порк Стор или что она алкоголичка, живущая на дотации в ночлежках Куинза? С другой стороны, посмотри на всех родственников клана Кеннеди. Никто из них не стал счастливее от своего родства. Подумай о всех семейных трагедиях людей, которые купились на ложь, что кровь гуще, чем водица. А что их так привлекает в густоте? Густа грязь. Моя мать жива и здорова, но это мне ничем не помогло.
Он опустил брови. Голос его стал доверительным, и коснувшись руки Карен, он спросил:
— Дорогая, я надеюсь, ты не ожидаешь найти горшочек любви на краю радуги, нет?
Карен тряхнула головой.
— Нет, я не ожидаю ничего особенного, я просто думала об этом. — Она вздохнула. — Хотя — кто знает?
Карен взглянула на круглое лицо Карла. Оно выражало озабоченность. Карл закатил глаза.
— Перейдем на более веселую тональность. Как твоя сексуальная жизнь?
Карен фыркнула.
— Что такое секс? Мы почти не видим друг друга, а когда наконец встречаемся, то оказываемся измотанными до предела. Не знаю, может быть, сексом называются все те специальные упражнения, которые мы должны были выполнять для того, чтобы зачать ребенка. Вроде стойки на голове в ожидании, когда сперма найдет дорогу к моей яйцеклетке. В этом не было ничего естественного и привлекательного. Скорее всего, это полностью отвратило Джефри от меня.
— Может быть, он обозлен? Я всегда уклонялся от ухаживаний Томаса, когда злился на него, применяя известную пассивно-агрессивную стратегию.
— На что он может злиться?
— О Карен, уволь! Он мог взбеситься из-за того, что ты плохо готовишь, или из-за того, что не родила ему сына, или потому, что его папенька не любил его. Наконец, из-за того, что ты босс, а он нет.
— Но ведь это он — настоящий босс. Он ответствен за все финансы компании. И всегда был им.
— Да перестань! Собаке брошена кость! Компания — это Карен Каан, это ты, а не Джефри Каан.
— Каан — это его имя. Он сам выбрал свою роль в нашей фирме и сделал это давным-давно.
— Понял. — Карл помедлил какое-то время. — Послушай, что я знаю. Однажды я не разговаривал с Томасом в течение двух недель из-за того, что он купил Миракл-Уип вместо келлменовского Мейо. Я думал, если он действительно любит меня, то должен знать, как я ненавижу Миракл-Уип.
Карл отвернулся к окну. Свет с улицы слепил глаза, и он их слегка прикрыл.
— В те две недели я был готов покончить с собой.
Он снова помолчал и тихо добавил:
— Знаешь, Вилли Артеч умер.
Карен кивнула. Бедный Вилли. Бедный Томас. Бедный Карл. Как, наверное, тяжело пережить смерть друга, а самому продолжать жить. Карен представила себе это состояние и содрогнулась. Она так сочувствовала Карлу. Какая большая часть его жизни оборвалась и безвозвратно ушла в прошлое со смертью Томаса!
«Что бы я делала без Джефри?» Она задумалась, и хотя в комнате было тепло, ее пробил озноб. А ведь и правда, у нее не было других мужчин. Ее жизнь — это школа, Джефри, работа и снова Джефри. Она повзрослела вместе с ним. Да, она действует независимо, путешествует самостоятельно, имеет собственных друзей и собственную жизнь, но знает, что всегда вернется к Джефри — и в этом вся разница. Она не представляет себе возвращения в пустой дом. Бедняжка Карл! Ей было жаль его. В конце концов он прав. Джефри и она здоровы, до сих пор женаты, и худший сценарий, по которому развернется их судьба, — это то, что они получат много миллионов долларов. Карл потерял свой шанс в жизни, а она плачется ему в жилетку.
74 
