93 
И ощутила его руку на животе.
— Знаю, — проговорил он тихо, — чувствую. А теперь давай займемся проблемами.
«Займемся» — громко сказано. Мы вынуждены были висеть в воздухе и смотреть как бушевала внутри Пустошь. Я видела отдельных чудовищ, какие-то искры, разряды. Во рту отдавало горечью: неужели погибнут все Неблагие? Ведь они-то по сути ни в чем не виноваты.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. В какое-то мгновение Пустошь просто перестала бушевать.
А я протерла глаза. Потому что увидела руины того, что недавно было Неблагим Двором, а среди них… невредимых фейри. Крайне испуганных и ошарашенных, но живых. Правда, потом увидела, что поторопилась: невредимыми были не все, некоторые лежали сломанными куклами. Но таких, к счастью, было не так много.
И вот тут я поверила в мудрость природы.
— Доран…
— А вот теперь спускаемся.
С этими словами он помог мне перебраться обратно на Сивку и кивнул себе за спину. Ясно, встать за ним, в составе Охоты. Ого!
При виде нас волнение фейри усилилось еще больше. Я смотрела на испуганные бледные лица, такие красивые и одновременно высокомерные. Да уж, им сейчас не позавидуешь.
— Где Аодхан? — тихо спросила у Дорана, но тот сделал знак помолчать.
— Охота… — проговорил кто-то.
— Дикая Охота!
И как прорвало плотину.
— Чем Неблагие накликали Охоту?
— Что происходит?
— Где наш Король?
— Что произошло с Двором?
— Что это было?
— Тихо!
Голос Дорана разнесся над руинами Неблагого Двора. Пока я и изумлением наблюдала как их быстро покрывает нежная трава с мелкими белыми цветами, он продолжал спокойным суровым тоном. И каждое слово повисало в воздухе.
— Ваш Король Аодхан предстанет перед судом Дикой Охоты.
— В чем он обвиняется? — послышался вопрос от роскошно одетого фейри с узким лицом и длинными темными волосами. Кажется, он был советником Аодхана.
— В нарушении слова. Он обещал покровительство Королеве Теней, но нарушил его. И пытался изнасиловать ее, что могло привести к потере детей, которых она носит под сердцем.
Судя по общему вздоху, вторая новость шокировала их сильнее первой.
— Из-за действий Аодхана, Королева Теней была вынуждена призвать на помощь Пустошь, которая повинуется ей…
Новый ошарашенный вздох. Вот вам и козырь в рукаве.
— Пустошь мудра, — продолжал Доран, — она, как видите, пощадила тех, кто не пытался атаковать ее. Да, ваш Двор разрушен, но вините в этом своего Короля. И… начинайте искать нового.
— Король Теней. — снова заговорил советник, — ты понимаешь, что мы лишились дома?
— А чья это вина?
— Подождите! — раздался звонкий голос.
И я увидела Иту, бывшую Королеву Неблагих. С идеальной осанкой и гордо вскинутой головой, она прошла между фейри, шлейф темного платья тихо шуршал по молодой травке.
— Дикая Охота всегда отличалась справедливостью.
Доран лишь чуть наклонил голову, как бы соглашаясь с ее словами.
— Значит, Судья Дворов, ты будешь беспристрастен, несмотря на то, что произошедшее касается Королевы Теней?
Я заметила, как плотно сжались твердые губы. Доран помолчал несколько секунд, прежде чем ответить. Голосом, что пробрал до костей даже меня.
— Ты сомневаешься в справедливости Охоты, Ита?
— Я лишь задала вопрос, но не высказывала недоверия.
— Суд Охоты всегда беспристрастен. Это все, что я могу сказать.
Странно, но мне показалось на миг, что безукоризненная осанка на мгновение потеряла свою идеальность. Ита словно обмякла, но почти сразу взяла себя в руки.
— Аодхан может не согласиться на Суд.
— Может, — кивнул Доран, — но лучше спросим у него. Королева…
Он повернулся ко мне. И я уже знала, что делать. Негромко свистнула и позвала:
— Собачки, ко мне! Принесите то, что захватили.
Да, наверное, следовало сказать более пафосно, но я устала. И мне просто хотелось все это закончить.
— А где Орния? — вырвался вопрос, когда гончие, чуть скаля клыки на фейри, подошли к нам. Точнее, они были не совсем гончими. Я едва удержала рот закрытым, так как вместо скелетоподобных собак на нас двигались пять огромных дикобразов. Очень злых дикобразов, чьи иглы на концах сияли огнем.
Всего пять. А в погоню бросилось десять.
Но и Аодхан получил свое. Лично я с удовольствием разглядывала его физиономию, которая лишись своей красоты. Наверное, потому, что гончие ухитрились буквально вырвать ему одну щеку, а во вторую загнали иглы внушительных размеров. Он шел в окружении дикобразов, подволакивая левую ногу. Роскошный костюм превратился в лохмотья, залитые кровью. Да уж, погибшие гончие успели его потрепать, а оставшиеся добавили.
93 
