Последние отзывы

  43  

– А кто?

– Не скажу. По крайней мере, пока ты не выйдешь за меня замуж.

Бастиано придерживался всех правил.

Он, конечно, не встал на одно колено, но достал из кармана маленькую коробочку, и Софи тяжело сглотнула, когда он открыл ее.

Вот оно, доказательство его нелюбви.

Да, кольцо было потрясающим. Бриллиант на нем казался таким огромным, что, если бы Софи потянулась и сорвала с неба звезду, она бы не смогла затмить его.

И в этот момент Софи поняла, что никогда не будет занимать в сердце Бастиано место, которое ей хотелось бы, потому что это кольцо не имело для него никакого значения.

– Бастиано, а ты ничего не пропустил?

Он прекрасно понимал, о чем она говорила.

– Знаешь, почему меня считают таким мерзавцем? Потому что я не говорю людям того, что они хотят услышать.

Это предложение руки и сердца было таким ужасным, что на ее глазах выступили слезы.

– Иногда лучше соврать.

– Не в этом случае.

– Ты подарил Марии кольцо своей матери.

– И посмотри, чем все закончилось! – Он не понимал того, что Софи предпочла бы проклятое кольцо его матери, чем этот бриллиант, который он выбирал с такой тщательностью. – Я выбросил старое кольцо. Оно приносило одни несчастья.

Неужели он был настолько черствым, что смог выбросить самую дорогую его сердцу вещь?

Тогда что ожидает ее саму и их ребенка? Но потом Бастиано сказал ей что-то очень искреннее и правдивое.

– Я сделаю все, чтобы наша семейная жизнь удалась. Я прочту все необходимые книги для того, чтобы стать самым лучшим отцом… – Бастиано запнулся, увидев ее слезы. – Софи. Поверь мне, тебе не нужна моя любовь.

Она всхлипнула и бросилась в свою комнату. «Поверь мне, она мне очень даже нужна!» – хотелось закричать ей.

Ее сердце разрывалось от боли, но она улыбалась. Софи хотелось получить хотя бы кусочек этого сердца, которое Бастиано так тщательно охранял, ну, и что… что оно никогда не будет принадлежать ей полностью. Она понимала, что соревнуется с призраком, потому что ей никогда не удостоиться той привилегии, которую получила Мария, и быть любимой Бастиано.

Ну и ладно. Раз ей никогда не стать Марией, она будет собой.

И придумает свои собственные правила.

Софи сбросила туфли и направилась в комнату Бастиано.

Он лежал на кровати, положив руки за голову. Точно так же, как в тот раз, когда они впервые увиделись. Только на этот раз он был полностью одетым и насупленным.

– Мы поженимся здесь. Если наш ребенок будет расти в Касте, я хочу, чтобы мы венчались в местной церкви. Для меня это больше чем формальность.

– Софи…

– Дай мне закончить. Мы сможем улететь сразу же после венчания. Я знаю, это не решается за один день, но…

– Я все сделаю.

Кто бы сомневался.

– От тебя всего лишь требуется надеть костюм и появиться в церкви.

Они поженятся в ближайшие сорок восемь часов, чтобы убраться к чертям из Касты и отправиться в самый лучший из родильных домов, который выбрал Бастиано.

– Я завтра перееду.

– А тебе не кажется, что немного поздно переезжать? – улыбнулась она.

– Тогда иди сюда.

Его взгляд обжигал, и Софи ощутила знакомые восторг и волнение.

– Может, нам следует подождать до свадьбы?

– Разве я похож на твоего Луиджи?

– Нет, – улыбнулась Софи и подошла ближе. Она села на кровать рядом с ним, как в то первое утро, и Бастиано взял ее за руку, а потом ощутил тепло, идущее от ее округлившегося живота.

Он почувствовал, как толкнулся их малыш, и это ощущение было потрясающим и вместе с тем умиротворяющим, потому что в утробе Софи их ребенок был в полной безопасности.

– Я сделаю все, чтобы вам было хорошо.

– Я знаю.

Софи склонилась над ним и прильнула к его губам. Ее поцелуй был неспешным и чувственным, и Бастиано притянул ее и усадил к себе на живот.

– Все, как в тот раз, – сказал он.

Только теперь между ними был ребенок, а еще их ждала свадьба. Этот вечер был самым печальным и самым счастливым в жизни Софи.

Ее кольцо поблескивало, когда она развязала галстук Бастиано и расстегнула его рубашку. Она снова склонилась над ним, и они целовались долго и неторопливо.

Бастиано расстегнул молнию на ее платье и стянул его через голову. Он гладил ее набухшую грудь, заточенную в тонкое кружево, а потом прильнул к ней губами.

Дрожащими пальцами он расстегнул ее бюстгальтер и коснулся нежной, шелковистой кожи. Он провел языком по ее груди и слегка куснул набухший сосок, и Софи едва сдержала стон.

  43