42 
— Ты могла бы прийти ко мне, — спокойно сказал он.
— Я? — удивилась она. — Я хотела… Мы ведь оба понимаем, что это было бы неразумно. Все изменилось. То, что было между нами, уже не вернешь.
Да, она сознавала всю правоту этих слов, и ее глаза наполнились невыразимой печалью. Она была напугана. И все-таки ради сына она должна была оставаться сильной.
В этот момент ребенок проснулся. Его тельце вздрогнуло, и он открыл глазки. Малыш смотрел на окружающий мир так, словно не понимал, где он находится и почему здесь оказался. Это маленькое существо было таким прекрасным, что ее сердце просто сжалось от счастья.
— Я не жалею, что пожертвовала ради него всем, что я имела в жизни, — произнесла она, будто говорила сама с собой.
— Он голоден, — спокойно сказал Девон.
— Да, я ему нужна, — ответила Ли, и на глазах у нее появились слезы. — Старуха Эдит научила меня, как нужно ухаживать за младенцами. В последнее время она заменила мне мать. Когда-то мы с моей матерью были очень близки. Жаль, что все это уже в прошлом, — сказала она и посмотрела на Девона. Он еще дальше отошел от нее. В ту часть комнаты, куда не доходил свет очага. Ей хотелось прикоснуться к нему, попросить у него прощения, но она не могла этого сделать.
Ли ждала.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Ее нарушил ребенок. Малыш начал беспокойно ерзать, а потом громко заплакал. Он хотел есть. — Покорми ребенка, — сказал Девон.
Не успела Ли понять, что он задумал, как Девон, схватив со стула пальто и пиджак, открыл входную дверь. В комнату ворвался холодный зимний воздух. Девон ушел в ночь, плотно закрыв за собой дверь.
Ли показалось, что ее сердце разорвалось на мелкие кусочки.
Однако чего же она ожидала? Ведь это именно она отвергла его любовь.
— Но ты вернешься, — прошептала она, уставившись на закрытую дверь. — Ты должен вернуться.
— Ты лучше подумай о том, кого ты держишь на руках, — сказала ей старуха Эдит.
— Ты все слышала? — повернувшись к ней, спросила Ли.
— Да, я услышала достаточно. Ты думаешь, он вернется?
— Не знаю, — ответила Ли. Когда она отказалась бежать с ним после дуэли, он уже не вернулся. Старуха Эдит понимающе вздохнула.
— Прошлого не воротишь. Ты должна сейчас думать о будущем, мисси. Делай то, что он сказал. Покорми своего сына.
Ли начала кормить ребенка. Пока младенец сосал ее грудь, она заливалась горькими слезами.
Старуха Эдит подошла к ней и погладила ее по голове. Именно так мать обычно утешает свою дочь.
— Если чему-то не суждено сбыться, то об этом лучше забыть, девочка.
На следующее утро Адам, исполненный юношеского пыла, буквально влетел в дом, даже не постучав.
— Она уже родила? — крикнул он с порога. Этот вопрос был адресован не кому-то конкретно, а сразу ко всем, кто в этот момент находился в доме.
— Как ты себя ведешь? — напустилась на него старуха Эдит. — Эта ночь была не из легких. Оставайся в этой комнате, — приказала она ему, чтобы он не ворвался без предупреждения к Ли.
Откинув занавеску, старуха Эдит вошла в спальню. Ли в это время меняла новорожденному подгузник, и ей это, похоже, удавалось с большим трудом.
— Вот, смотри. Этот узел не надо так туго завязывать, иначе ты перетянешь ему ножки, — посоветовала Ли повитуха. — Я утром буду в церкви и принесу тебе какие-нибудь вещи для малыша из коробки для бедных.
Коробка для бедных. Ли старалась не думать об этом. Ее жизнь уже никогда не будет прежней, и ей наконец нужно с этим смириться. Найти в себе мужество забыть Девона. Он же давно забыл о ней.
По другую сторону занавески радостный и неунывающий Адам разводил огонь в очаге.
— На улице сыро, холодно и немного грязно, но снег закончился, — весело сообщил он.
— Что ты хочешь — зима, — сказала старуха Эдит и заковыляла из спальни в комнату. — Мне нужно выпить чашечку чая.
Ли в это время кормила своего сына. И мама, и малыш чувствовали себя хорошо. Закончив кормление, Ли оделась.
Откинув занавеску, Адам ворвался в спальню в тот самый момент, когда она расчесывала волосы пальцами, поскольку гребня у нее не было. Он и раньше часто врывался к ней. Она старалась не злиться на него.
— Мальчик или девочка? — спросил он, посмотрев на ребенка, лежавшего на кровати.
— Мальчик, — тихо сказала Ли. Она быстро заплела волосы в косу, завязав ее тесьмой, которую вытащила из своей блузы. Эту блузу ей пришлось продать.
42 
