Последние отзывы

  50  

Паула угощала его отвратительным чаем из двадцати шести трав, которые убивали одновременно двадцать шесть неизвестных болезней, готовых разразиться в любую минуту. Паула работала в аптеке. Ее клиенты получали лекарства, а друзья — целебные средства. Макс был одним из ее лучших друзей, так что уйти, не выпив по меньшей мере три чашки особого чая, у него не было никаких шансов.

— С поцелуями? Я их все еще не переношу, — признался Макс.

— Ты можешь наконец употребить какое-нибудь другое слово вместо этого «не переношу»?.. — спросила Паула.

Нет, он не мог. Других слов, адекватно передающих его отношение к поцелуям, не существовало.

— А как с любовью? — продолжала допытываться Паула. — У тебя ведь есть кто-то, верно?

— У меня был бы кто-то, если бы не… — уточнил Макс.

— То есть ты ее еще не целовал, — сказала Паула и попала в точку. — И она еще даже не подозревает о своем счастье — что ты ее еще не целовал. — Это предположение тоже на все сто процентов соответствовало действительности. — И ты, я надеюсь, не собираешься объяснять ей суть проблемы.

Тут Паула ошибалась.

Макс сделал глоток чая, чтобы обеспечить достаточно интенсивный вкус горечи во рту, мобилизующий на тяжкое признание:

— Сегодня я ей это скажу…

— Ты что, спятил?.. — воскликнула Паула. — Ни в коем случае! Этого не поймет ни одна женщина, если, конечно, она не успеет до этого влюбиться в тебя до беспамятства.

— Без поцелуя ни одна женщина никогда не влюбится в меня до беспамятства, — возразил Макс.

— А если ты ей это скажешь — тем более!

Они уже не раз решали эту задачу. К сожалению, эта задача не имела решения. Она напоминала дилемму первичности курицы или яйца. Какой финал отношений Макса с женщиной первичен — признание или поцелуй?

Паула и сама имела честь принадлежать к числу жертв поцелуев Макса. До начала их дружбы он был ее клиентом. Целый год он не привлекал ее внимания. Это была не его вина: Паула во время работы видела не мужчин, а их рецепты. Пока ни один из них — т. е. рецептов — не вызвал ее удивления. Ей надлежало приготовить настой от аллергии на жестяные консервные банки. Выдавая лекарство, она перегнулась через стойку и шепнула клиенту на ухо:

— Не принимайте вы это дерьмо! От него никакой пользы не будет. Лучше просто не трогайте консервные банки — и все.

— Я не могу их не трогать, иначе моя собака помрет с голоду. Она ест только «Вильдбойшель», который продается в банках, — объяснил Макс.

И тут она осознанно посмотрела на него. И он ей понравился. Несмотря на вполне уверенное поведение, он выглядел беззащитным, и это спровоцировало ее синдром принудительной помощи. Она тоже понравилась ему. Разумеется, чисто визуально, как это обычно происходит с мужчинами. Высокий рост, узкое лицо, а глаза и брови, кожа и волосы — как у сестры Виннету. По-видимому, она была шаманкой, а ее работа в аптеке — это так, дань времени.

— Может, проблема в другом? Может, вы просто не хотите открывать ей банки? — спросила она.

— Это верно, — признался Макс. — Я предпочел бы, чтобы она открывала их сама. Но она по собственной воле не может открыть не только банку, но даже рот или глаза.

Разговор плавно перешел от человеческой аллергии к собачьей психологии. В целях обеспечения алиби Макс попросил порекомендовать ему какую-нибудь мазь. Поскольку мазь не помогла, он через несколько дней пришел опять. Процесс повторился еще и еще раз, мази становились все бесполезней, визиты все регулярней, а диалоги все продолжительней и доверительней (с медицинской точки зрения). Место встреч переместилось из аптеки в соседнее кафе, а оттуда в одну из двух квартир. Время общения все больше сдвигалось в сторону вечерних и ночных часов.

При свете свечей Паула окончательно мутировала в сестру Виннету. Ее глаза сверкали по-индейски, ее руки и ноги были стройными, жилистыми и мускулистыми, ее от рождения золотисто-смуглая кожа пахла диким медом. (На самом деле так пахла смесь целебных трав от еще неизвестного вида воспаления суставов.) Единственный недостаток Паулы заключался в том, что у нее был не просто рот, а большой рот с широкими губами, которые все ближе подбирались к Максу и которых он уже потихоньку начинал опасаться. Слова, произносимые этими губами, носили строго доверительный целебно-педагогический характер. Паула внедряла эротику медикаментозным путем. Она нашептывала ему советы по борьбе со всевозможными заболеваниями, не оставляя без упоминания ни одну часть тела.

  50