8 
К тому же Донелле нужно было решить, как долго ей придется скрываться.
Ответ был ясен: до тех пор, пока отчим не смирится с ее решением не выходить за лорда Уолтингема.
Кроме того, сам лорд вряд ли воспримет отказ спокойно. Он чрезвычайно гордился собственной значимостью и считал, что любая женщина обеими руками ухватится за него, предложи он ей стать его женой.
Сама мысль о лорде заставила Донеллу вздрогнуть. Она знала, что скорее умрет, чем выйдет за него замуж, хотя и понимала, что звучит это глупо.
Унаследованный от отца здравый смысл подсказал ей, что нет нужды так сгущать краски. Все, что от нее требуется, — это уйти и ненадолго исчезнуть.
Когда же она вернется, сэр Маркус будет вынужден серьезно отнестись к ее решению.
Донелла понимала, что не сможет скрываться вечно хотя бы потому, что ей будет очень трудно заработать себе на жизнь.
Если она притворится гувернанткой или компаньонкой, ей понадобятся рекомендации. Подделав их, она рискует попасться. Тогда ее наверняка арестуют по обвинению в подлоге.
Самые невероятные идеи приходили в голову Донелле, пугая ее. И все же она твердо решила, что не должна встречаться на следующий день с лордом Уолтингемом.
После ужина она снова села за пианино. На этот раз она не стала играть легкомысленные песенки, которыми забавлялась накануне. Вместо них гостиную заполнили величественные звуки произведений Шопена и Моцарта.
Тем не менее сэр Маркус возмущенно на нее поглядывал — музыка мешала ему поговорить с женой.
В десять вечера Донелла пожелала родителям спокойной ночи и поднялась к себе.
Она отпустила свою горничную и сама справилась с застежками вечернего платья.
Вешая его в шкаф, она заметила задвинутый в угол саквояж, привезенный из Флоренции. Все ее книги не поместились в сундуке, и в последний момент она купила этот саквояж — вместительный, удобный и достаточно легкий.
Донелла словно услышала голос отца, говоривший ей, что это как раз то, что ей нужно.
Она выбрала платье, которое наденет для побега, — красивое, но не слишком вычурное, чтобы не возбуждать любопытства. Сверху она накинула короткий жакет синего бархата и надела изящную маленькую шляпку, выгодно оттенявшую цвет ее волос.
Одна проблема была решена.
Теперь предстояло выбрать вещи, которые нужно взять с собой.
Поскольку побег пришелся на лето, Донелла уложила в саквояж два легких муслиновых платья. За ними последовал вечерний туалет из белого газа. Все вместе заняло совсем мало места.
Даже когда девушка добавила к этому две ночные рубашки и муслиновый пеньюар, места в саквояже хватило еще для пары тапочек. Теперь — щетка для волос, расческа и коробочка булавок.
На самом верху поместились всевозможные мелочи, носовые платки, губка и зубная щетка.
Донелла решила, что за ночь успеет вспомнить, какие еще вещи ей необходимо взять.
Теперь предстояло решить проблему денег.
После путешествия у нее осталось совсем мало. Когда она покидала Флоренцию, отчим прислал ей солидный чек, но почти все ушло на чаевые школьной прислуге и портье на железной дороге.
«Мне нужно гораздо больше», — сказала себе Донелла.
Затем она вспомнила, что в сумочке у матери всегда лежат деньги.
«Рано утром я попрошу у нее немного», — решила девушка.
Она разделась и легла в постель, представляя себе, как будет зол отчим, узнав о ее побеге.
И в то же время она была уверена, что отец одобрил бы ее действия.
«Следуй за своей звездой», — сказал однажды он, а когда дочь не поняла его, пояснил: «Когда я в море стою на мостике и смотрю на небо, мне всегда кажется, что там есть одна звезда, которая всегда поможет мне».
«Вы думаете, что это звезды говорят вам, что делать, папенька?» — спросила тогда Донелла.
«Я уверен в одном: все мои мысли вкладывает мне в голову кто-то, кто гораздо умнее меня», — ответил ей капитан.
Донелла навсегда запомнила эти слова.
Глядя в небо, она всегда гадала, которая из тысяч мерцающих над головой звезд принадлежит ей.
«Я пойду за моей звездой, папа, — мысленно произнесла она, — но и ты… ты тоже помоги мне».
Утром Донелла проснулась гораздо раньше обычного.
Без помощи горничной она надела свое красивое платье, но не стала брать ни жакет, ни шляпку.
Затем она ждала до тех пор, пока не услышала, что сэр Маркус вышел из комнаты ее матери и отправился к себе. Он всегда вставал рано.
8 
