Особенно,... 
113 
Рождество они провели в парижской квартире Вероники, только вдвоем, рождественскую мессу слушали в соборе Нотр-Дам. А Новый год встретили в Сен-Поль-де-Вансе вместе с Джульеттой и Жан-Пьером. Веронике и Эйдану он понравился, ремонт в шато продвигался гораздо быстрее, чем ожидала Вероника. В январе они обосновались в парижской квартире. Брат Томмазо снова позвонил в середине января и попросил Веронику приехать в Венецию. Картину благополучно доставили в монастырь, брат Томмазо тщательно изучил ее. Эйдан сказал, что у него такое чувство, будто они ожидают розыгрыша лотереи, не зная, выиграют ли. Но в работе у него наметилось затишье, поэтому он охотно вызвался сопровождать Веронику в Венецию. Они отправились туда самолетом в пятницу днем и прибыли в монастырь к четырем, как раз к началу вечерней службы. Был солнечный зимний день, Венеция казалась еще прекраснее, чем обычно.
Брат Томмазо ждал их в библиотеке, где они встретились с ним впервые, полотно Беллини стояло на подставке. Завидев гостей, монах сразу же встал из-за стола, и по его улыбке они поняли, что он искренне рад им.
– Исследование происхождения вашей картины доставило мне истинное удовольствие, – заверил он Веронику, взял указку и принялся за подробный рассказ, показывая важные детали, с помощью которых было принято устанавливать подлинность полотен.
Не выдержав ожидания, Эйдан спросил:
– Так значит, это подлинник Беллини?
Брат Томмазо обвел обоих серьезным взглядом и дал неожиданный ответ:
– Вы имеете в виду Якопо Беллини? Нет.
У Вероники упало сердце, но в целом она не удивилась. Она всегда сомневалась в подлинности картины и оказалась права.
– С тех пор как мы виделись в прошлый раз, я подробно изучил историю картины и ее саму, чтобы с уверенностью приписать ее кисти Беллини-отца, Якопо, но достичь этой цели так и не смог. Однако нити исследования привели меня к любопытному полотну, которое в конце XIX века принадлежало первому графу Дадли.
В последний раз картина появилась на публичной выставке в 1955 году, затем, спустя пятьдесят пять лет, вновь всплыла и была продана на аукционе в 2010 году. Она называлась «Мадонна с младенцем на фоне пейзажа» и была написана Джованни Беллини, сыном Якопо. Как только я рассмотрел это полотно, то смог с полной уверенностью утверждать, что и ваша картина принадлежит кисти Джованни, а не его отца, как мне поначалу показалось. Так что у вас Джованни Беллини, а не Якопо, дорогая моя. В этом нет никаких сомнений.
И Эйдан, и Вероника были поражены педантичностью и результатом его исследований. Помолчав, монах добавил:
– Возможно, для вас даже к лучшему то, что эта картина написана Джованни Беллини, а не его отцом. Работы Якопо продаются на современном рынке живописи за двадцать-сто тысяч долларов. А полотно Джованни Беллини, о котором я упомянул, было продано на аукционе «Сотбис» в 2010 году более чем за пять миллионов долларов. Ваша картина – редкое сокровище, так что ее могут оценить еще выше.
Эти слова ошеломили обоих.
– История картины почти так же примечательна, как ее автор, – продолжал брат Томмазо. – Я нашел упоминания о ней в нескольких очень старых книгах о живописи, которые сохранились у нас в библиотеке. Сначала мне попалось только краткое описание картины, затем – еще несколько упоминаний в двух различных изданиях. Ее приобрела одна французская семья здесь, в Венеции, на рубеже веков, и увезла с собой во Францию. Единственное, в чем я не уверен, – как картина попала обратно в Венецию перед тем, как вы купили ее. Но в промежутке между этими событиями она проделала долгий и не всегда счастливый путь. Ее купил французский банкир по фамилии Берже-Коэн, много лет она провисела у него в парижском особняке. Если не ошибаюсь, в 1918 году она перешла по наследству к старшему сыну этого банкира и принадлежала ему до 1940 года.
В 1940 году все следы этого полотна теряются. Оно словно исчезло. А семью его владельцев постигла страшная участь. После оккупации Парижа все потомки Берже-Коэна были отправлены в концлагеря на территории Германии, и насколько нам известно, никто из этих людей не выжил. Им принадлежала на редкость богатая коллекция предметов искусства, разрозненные фрагменты которой в течение долгих лет продолжали появляться то там, то тут: в Германии, в Англии, один раз во Франции, несколько раз – в Южной Америке. И все они, кроме нескольких, попали в музеи, поскольку представляли собой значительную ценность.
113 
