30 
Рональд склонился к Мазуру, сказал на ухо:
— Мы не могли бы поговорить наедине?
— Ради Бога, — кивнул Мазур. Очередные секреты, конечно…
С полыми бокалами в руках они отошли к самому бушприту, где никто, уж точно, не мог подслушать. Рональд, такое впечатление, чуточку волновался.
— Я впервые видел таких людей, как вы, и вашу работу… — начал он словно бы неуверенно. — И у меня есть предложение… собственно, не предложение, я, можно сказать, зондирую почву… В общем, не согласились бы вы перейти на службу к нам?
Нельзя сказать, что Мазур был ошарашен, но все же чуточку удивился — хотя слышал подобные предложения не впервые в жизни.
— Не понял, — сказал он спокойно. — Вы что, меня в агенты вербуете?
— Никоим образом! — воскликнул Рональд. — Я имею в виду именно службу. Между нами говоря, наш военно-морской флот собирается организовать подразделение боевых пловцов, настоящих, серьезных, вроде американских, английских или ваших. Но пока что не нашли серьезного инструктора, который мог бы сделать из простых аквалангистов… таких, как вы. Вы самым официальным образом могли бы поступить на службу на наш флот. Думаю, учитывая обстоятельства, вам легко присвоили бы первый адмиральский чин. И деньги платили бы соответствующие. Я знаю, ваше жалованье в пересчете на доллары прямо-таки смехотворно. У нас вы получали бы настоящие деньги, как адмирал и основатель подводного спецназа. Не думаю, чтобы наши страны когда-нибудь начали воевать меж собой, Бугамба давно позади, и повторения вроде бы не предвидится. Так что совесть у вас будет чиста.
— Очень мило, — сказал Мазур. — А можно полюбопытствовать, кого вы представляете?
— Исключительно самого себя, — без промедления ответил юаровец. — Просто-напросто хотел поговорить, как офицер с офицером. Сейчас, когда я своими глазами видел вашу работу… Когда я вернусь домой, сразу напишу рапорт — и его, без сомнения, рассмотрят быстро: моряки, я точно знаю, чертовски жаждут заполучить дельного специалиста, они, уверен, согласятся с моей идеей насчет адмиральского чина и соответствующего жалованья. Вы ведь долго, очень долго будете незаменимым. Представляете, какие это открывает перспективы для дельного офицера? Адмирал, основатель подводного спецназа…
Забавно, но Мазур ни чуточки не рассердился — ему просто стало весело.
— И как вы себе то представляете? — спросил он. — Ну, предположим, вы получите санкцию от начальства, оно подтвердит ваши обещания… и наверняка выполнит. Что же, мне прямо отсюда прикажете лететь к вам?
— Ну что вы! — Энергично воскликнул Рональд с таким видом, словно защищался от обвинений в чем-то непорядочном. — Я прекрасно понимаю, что такое офицерская честь, такой вариант был бы дезертирством, а вы, я уверен, не из тех, кто способен дезертировать. Можно обставить иначе, без малейшего ущерба для офицерской чести. Вы вернетесь домой, самым официальным образом выйдете в отставку, а потом переедете к нам и поступите на нашу службу. Где же здесь ущерб для офицерской чести?
Вот тут Мазур едва не расхохотался, но героическим усилием воли сдержался. Теперь он не сомневался, что Рональд именно тот, за кого себя выдает: никакой не разведчик, именно что обычный спецназовец, выполняющий, как это порой со спецназовцами случается (самого Мазура взять) деликатную миссию. Кое в чем парнишечка простой, как две копейки. Опытный разведчик знал бы, насколько нереально такое вот предприятие: ни с того ни с сего суперзасекреченному советскому спецназовцу его лет, здоровому, как лось, «выйти в отставку», да вдобавок, изволите ли видеть, «переехать» в другую страну и поступить там на службу — да вдобавок не куда-нибудь, в ЮАР… Такого профессиональный разведчик ни за что не брякнул бы, чтобы не позориться…
— И что же вы скажете?
— Чистую правду, — сказал Мазур. — Что это чертовски неожиданное предложение.
— Но от вас же не требуется немедленного ответа, — сказал Рональд с прямо-таки детской настойчивостью. — Тем более что это еще никак не оформленное по всем правилам предложение. Когда-то еще я вернусь домой и напишу обстоятельный рапорт, а там, пока мое начальство утрясет все с моряками, не один день пройдет… Но, повторяю, я уверен, что не даю сейчас пустых обещаний. Мне точно известно, что моряки настроены крайне решительно, что создать на флоте подводный спецназ решено на самым высоком уровне. Подумайте пока, а?
30 
