Особенно,... 
94 
– Ты по ней скучаешь? – спросила Алиса.
– Иногда. Но, если честно, вспоминаю ее редко. Разве что в связи с ее книгами. Их так высоко ценят, что я получаю письма от студентов с просьбой помочь им в дипломной работе.
– И ты помогаешь?
– Нет. Все, что хочешь узнать о Мод, ты найдешь в ее книгах. Добавить нечего.
– Все, что нужно знать о любом писателе, содержится в его произведениях, – сказала Алиса. – И я не понимаю, почему некоторые авторы так стремятся к публичному обсуждению своих творений и напрашиваются на интервью. Если уж не сумел до конца высказаться на страницах, опять садись за черновик.
Я улыбнулся. Сам-то я не был книгочеем и мало что знал о современной литературе, но мне нравилось, что Алиса в ней разбирается. Она напоминала Мод, только без ее холодности.
– А сама ты пишешь? – спросил я.
– Нет, мне это не дано, – помотала головой Алиса. – Я не обладаю творческой фантазией. Мой удел – бесхитростный читатель. Интересно, сколько еще мне здесь торчать? Сейчас бы домой и завалиться в кровать с Джоном Макгаэрном. Образно, конечно, говоря. – Она вспыхнула и коснулась моей руки: – Извини, Сирил, вышло невежливо. Я не имела в виду, что твое общество в тягость.
Я рассмеялся:
– Все нормально, я тебя понял.
– Ты совсем не такой, как прочие друзья Джулиана. Все они зануды и пошляки, вечно пытаются меня обескуражить.
Думают, я синий чулок и моментально заверещу, услыхав их похабщину. Ну уж нет, этим меня не проймешь.
– Рад слышать, – сказал я.
– Ты общался с финскими двойняшками?
– Нет, а зачем? К нашей следующей встрече с Джулианом их уже не будет в помине.
– И то правда. Жизнь слишком коротка, не напрягайся. А как у тебя на этом фронте? Тоже где-нибудь припрятаны финочки-близняшки? Может, шведки? Норвежки? Или в этом ты старомоден и довольствуешься одной девушкой?
– Нет, в этой сфере мне, к сожалению, никогда особо не везло. – Мне стало неловко, что разговор съехал на тему сердечных дел, которых у меня не было.
– Вот уж не поверю! Ты симпатичный, у тебя хорошая работа. Мог бы заполучить любую девушку.
Я огляделся. За громкой музыкой нас никто не слышал. Я вдруг почувствовал, как устал хитрить.
– Можно кое-что тебе рассказать? – спросил я.
– Что-нибудь предосудительное? – улыбнулась Алиса.
– Наверное. Джулиану я никогда этого не говорил. А сейчас… почему-то чувствую, что тебе могу довериться.
Алиса уже не улыбалась, но смотрела заинтересованно:
– Ладно. И что же это?
– Обещай, что не расскажешь брату.
– О чем это она не должна рассказывать брату? – раздался у меня над ухом голос Джулиана (я аж подпрыгнул), между нами просунулась его голова, и он чмокнул нас с Алисой в щеки.
– Ни о чем. – Я отпрянул, сердце мое колотилось.
– Нет уж, говори!
– Просто о том, что я буду по тебе скучать, вот и все.
– Так и я буду! Лучшие друзья на дороге не валяются. Ну, кто хочет выпить?
Алиса показала на свой пустой бокал, Джулиан резво направился к бару. Я разглядывал пол.
– Ну? – спросила Алиса.
– Что?
– Ты хотел что-то сказать.
Я покачал головой – момент был упущен.
– Ну вот то самое – что буду по нему скучать.
– И что в том предосудительного? Я надеялась на этакую клубничку.
– Извини, что не оправдал надежд. Обычно мужчины не распространяются о своих переживаниях. Мы должны быть стойкими и держать при себе свои чувства.
– Кто это сказал?
– Все так говорят.
Через несколько дней, когда Джулиан уже уехал, вечером в моей квартире зазвонил телефон. Я снял трубку:
– Слушаю.
– Ну слава богу, – сказал голос. Женский. – Значит, я не напутала с номером.
Я нахмурился:
– Кто это?
– Твоя совесть. Нам надо поговорить. Ты скверно себя вел, правда?
Я озадаченно посмотрел на трубку и снова прижал ее к уху.
– Кто говорит? – повторил я.
– Да я это, глупый. Алиса. Алиса Вудбид.
Я мешкал, теряясь в догадках, зачем она позвонила.
– Что случилось? – Я слегка испугался. – Что-то с Джулианом? С ним все в порядке?
– Все прекрасно. Что ему сделается?
– Кто его знает. Просто я удивился, что ты звонишь.
– То есть ты не сидел у телефона, трепетно ожидая моего звонка?
– Нет. С какой стати?
– Да уж, ты умеешь сказать приятное девушке.
Я беззвучно открыл и захлопнул рот.
– Извини, – наконец выговорил я. – Я не это хотел сказать.
– Теперь уже я себя чувствую глупо.
94 
