156 
— И он принесет курицу…
Это даже Джефу напомнило об обычаях, принятых при церемонии обеа. Он смутно помнил, что у его матери была с собой курица, когда она последовала за его отцом на остров Большой Кайман. Курица несколько лет жила у них на заднем дворе, хорошо откормленная, на всякий случай, если она понадобится в качестве жертвы. Однако затем Маану, очевидно, потеряла веру в духов.
Дамон снова кивнул.
— Тогда мы собираемся здесь в узком кругу, — пояснил он. — А, смотрите, вот и остальные! — Он указал на еще одну группу рабов, приближавшихся с юга, тоже без факелов и в тени кофейных растений.
— А где Макандаль? — спросил Джеф.
Жест испуганного Дамона заставил его замолчать. Очевидно, нельзя было произносить вслух имя предводителя повстанцев.
Затем словно ниоткуда перед ними возник маленький жилистый человек, вооруженный мачете. Это был не чернокожий, по крайней мере не чистокровный. Черты его лица, насколько их можно было различить, казались угловатыми.
— Пароль? — прошептал он.
— Дух Эспаньолы, — ответил Дамон. — Нас двенадцать.
Мужчина кивнул головой:
— Тогда заходите внутрь, и пусть дух озарит вас.
С другой стороны хижины, очевидно, второй постовой проводил такую же церемонию с новичками с соседней плантации. В конце концов они друг за другом проскользнули в сарай. В группу с соседней плантации входили четырнадцать человек — одиннадцать мужчин и три женщины. Внутри хижины находилось еще пять человек. Две молодые женщины стояли на коленях перед мужчиной, который сидел в глубине хижины, скрестив ноги по-турецки. Позади него на стену опирались двое мужчин с мушкетами. На них была обычная одежда чернокожих и мулатов, принятая на острове — белые широкие льняные брюки. Рубашек они не носили. В свете двух фонарей, которые были установлены слева и справа от сидящего мужчины, их кожа мерцала красновато-коричневым оттенком. Значит, они были мулатами, как и охранники снаружи.
— Это индейцы, — прошептал Дамон, словно прочтя его мысли. — Мароны…
Однако сейчас Джеф сосредоточился на сидящем человеке, который был, наверное, среднего роста. Он был худощавым, и на нем было вышитое, похожее на африканское, одеяние, своего рода кафтан. Человек, казалось, был полностью погружен в свои мысли и вроде бы даже не замечал людей, которые входили в хижину и искали себе место. Если он вообще что-то видел, то, казалось, только этих двух молодых женщин, которые, очевидно, молились на него. И он время от времени снисходительно улыбался им, прежде чем снова устремить свой взор в землю.
— Это он? — удивленно прошептал Джеф, обращаясь к Пьерро.
Его друг пожал плечами. Наверное, он тоже представлял себе Франсуа Макандаля более внушительным. Джеф только теперь заметил, что мужчина прятал обрубок руки в длинном рукаве своего кафтана. Если это действительно был предводитель бунтовщиков, дух и надежда Эспаньолы… Как может однорукий человек вести в бой целую армию?
Затем наконец в хижине воцарилась тишина, и вдруг мужчина зашевелился. Он поднял голову и посмотрел на собравшихся. Уже одного его взгляда было достаточно, чтобы привлечь к себе внимание всех присутствовавших. У Франсуа Макандаля были очень темные глаза, в которых время от времени загорались искры. Его глаза были огненными, в них бурлила жизнь — и ненависть.
— Вы хотите стать свободными? — спокойно спросил он.
Рабы были слишком ошеломлены, чтобы ответить ему.
Макандаль выпрямился.
— Да, правильно. Это хорошо, что вы задумались, — сказал он затем, — потому что борьба за свободу может стоить вам жизни. Она будет стоить вам спокойствия в ваших безопасных поселениях, признания ваших господ, которого все же ищут некоторые из вас. Или я ошибаюсь?
Он оглянулся по сторонам и улыбнулся, когда несколько человек опустили глаза.
— Среди нас есть домашние рабы, — заметил он, — верные слуги… «наша повариха, словно член семьи…» — Последние слова он почти прошептал, подражая тону жены плантатора, и его слушатели рассмеялись.
— Однако это такой член семьи, от которого можно избавиться с холодной улыбкой, если хозяина или хозяйку что-то не устраивает! — громовым голосом произнес Макандаль. Затем он встал: — Прекратите наконец позволять обманывать себя вашим хозяевам, которые являются никем иным, как кровососами! Нет ничего, что бы они умели делать лучше вас! Они не умнее и не сильнее вас, на их стороне только власть. До тех пор пока мы оставляем эту власть за ними! И они делают все, чтобы сохранить ее. Вспомните хотя бы священников, которые пытаются внушить вам, что ваше положение — это Божья воля! И вы, как послушные христиане, должны служить на том месте, куда вас поставил Господь. Все это глупости и к тому же самая гнусная в мире ложь. Потому что не Бог сделал вас рабами! Он создал всех равными — и Он накажет тех, кто попирает Его творения ногами. Всему свое время, друзья мои, потому что Бог долготерпелив. Однако сейчас Он послал святотатцам свой бич…
156 
