— Жалеешь теперь, что не сказала? — спросил он.
— Я люблю тебя! Люблю тебя! Люблю! — сказала я, и мы кинулись в объятия друг к другу, и все опять стало хорошо.
Я любила тогда Гарри с таким чувством, с такой страстью! А теперь его нет, и я больше ничего не чувствую. Я не могу его догнать, у меня нет сил, я больше ничего не могу…
Бренди жжет огнем мои внутренности. Я спокойна, я тверда и спокойна.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
О Господи! Как болит голова, прямо раскалывается — никогда у меня не было такой головной боли!
Что-то должно случиться сегодня. Но что? Не помню! Мне снился Гарри, будто он скоро вернется… Но он не вернется, он больше никогда не вернется — он мертв, его больше нет.
О, как мне плохо, я совсем больна. С чего бы это? Вчера что-то случилось. Что? Никак не могу вспомнить. Мозги как ватные, и ужасно болит голова.
Сейчас я должна встать, раздвинуть шторы и идти в ателье… Ах, вспомнила! Сегодня я никуда не иду — мы вчера договорились, что сегодня я на работу не выйду.
Но почему? Как это досадно ничего не помнить! Хотела бы я сейчас заснуть и видеть во сне Гарри. Ох, как болит голова! Уж не шампанское ли вчерашнее действует? Да нет, шампанское было как шампанское, если бы что не так, я бы заметила.
Что же я должна сделать сегодня? Я кому-то что-то обещала. А что обещала? Наверно, что-то важное, потому что я тогда еще подумала про себя: «Я совершаю очень важный поступок».
А, не имеет значения. Зато потом мы пили много бренди, чтобы это отметить. Я же знаю, что это было что-то важное, потому что кто-то все время повторял: «Ты в этом не раскаешься, я тебе обещаю, ты никогда не раскаешься, никогда не пожалеешь, что согласилась…» А потом мы пили еще и еще. Почему у меня такие горячие руки?
Я должна встать… мне пора вставать. Но я не могу оторвать голову от подушки. А у меня сегодня очень важное дело.
Я вижу что-то белое на кресле — что это такое? Что-то белое, и серебряная отделка… А, я знаю! Это белое с серебром платье. Ведь я была в нем вчера.
Мы так веселились, пили, танцевали, а потом все поехали домой в машине Пупсика.
Да, я помню кое-что. Помню, как Пупсик спросил:
«Где твое кольцо с сапфиром, Линда?»
А я сказала:
— В закладе!
Кажется, он рассердился, а может быть, и нет, не помню, что он потом говорил. Вообще-то я не хотела признаваться, но зачем-то сказала.
Я очень хорошо помню, как я ответила ему: «Оно в закладе!» И все засмеялись. Наверно, они подумали, что я пошутила.
Кто-то открывает дверь. Кто бы это мог быть? Клеона! Я скажу ей, что у меня болит голова. Она даст мне бренди, и мне не нужно будет вставать.
Она раздвигает шторы. Славная моя Клеона, как это мило с ее стороны — навестить меня!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Что я делаю? Надо остановиться! Остановиться немедленно! Я не должна этого делать. Кажется, я сошла с ума.
Какое смешное лицо у священника — и он совсем лысый! Я не понимаю, почему свадьба происходит в церкви. Да я и вообще не собиралась замуж. Надо прекратить это, надо помешать, остановить… Но сейчас это невозможно, когда он читает молитву.
Я не хочу выходить за Пупсика. Боже, как он отвратительно выглядит! И зачем он все время теребит свой галстук?
Я не понимаю, почему мистер Канталуп мой посаженый отец. Никто мне не сказал, что у него такие намерения, а когда Клеона и я вышли из такси, он подскочил и предложил мне руку, и вот мы уже у алтаря.
Я понятия не имею, кто всем этим занимался и все устраивал. Полагаю, раз мистер Канталуп одолжил мне это голубое платье и накидку из чернобурок, он счел за благо лично проследить, чтобы я чего не испортила.
Не помню, ничего не помню. Не забыла ли я подкраситься? Наверно, нет. Клеона уж наверняка бы напомнила.
Боже мой, как нудно этот священник все бубнит и бубнит!
Я не хочу выходить за Пупсика. А что, если бы я сказала: «Пожалуйста, не надо…» Нет, нет, я не должна так говорить, только ученицы в школе говорят «пожалуйста», лучше просто сказать: «Прекратите, перестаньте, остановитесь!» Остановятся они или нет?
Было бы ужасно, если бы никто не обратил внимания и священник продолжал бы молиться. Но я все-таки сказала:
— Остановитесь! — Но никто не обратил внимания.
Еще раннее утро. Кто выходит замуж так рано утром? Разве свадьбы бывают по утрам? И в любом случае я не собиралась выходить замуж. Я и не знала, что меня ждет. Только после того, как я начала одеваться и выпила немного бренди, Клеона сказала: