273 
— Зачем мне Хенсон? Это была самозащита, вы ведь все свидетели! И он убил моего дедушку! — Пол упал на колени рядом с телом Джеральда. — Я отомстил за него! Это справедливо. Я отомстил за тебя, дедушка! — Плечи Пола начали содрогаться, когда он разрыдался.
— Может, нам его связать? — тихо спросил Кларк, владелец паба.
Ричард Кендлер испуганно посмотрел на мужчину.
— Ты что? Пока у него в руках револьвер... каждому из нас дорога жизнь! Пускай уж с ним разбирается Хенсон, нам лучше найти доктора.
К счастью, в Холдоне имелся врач, к тому же его успели известить о случившемся, поэтому он пришел довольно быстро. Он установил смерть Говарда О’Кифа, но не решался подойти к телу Джеральда Уордена, пока Пол, рыдая, держал деда в руках.
— Не могли бы вы что-нибудь сделать, чтобы он его отпустил? — повернувшись к Джорджу Гринвуду, спросил хозяин паба Кларк. По всей видимости, он был заинтересован в том, чтобы как можно скорее, еще до закрытия, вынести трупы из заведения: стрельба явно привлекла бы дополнительных посетителей.
Гринвуд пожал плечами.
— Оставьте его в покое. Пока он рыдает, хотя бы стрелять не будет. И не спорьте с ним. Если он считает, что это была самозащита, то пускай продолжает так думать. Что вы скажете завтра Хенсону, это уже совершенно другое дело.
Пол постепенно пришел в себя и позволил врачу осмотреть деда. С последней искоркой надежды в глазах он наблюдал за тем, как доктор Миллер прослушивал сердце старика.
Однако Миллер покачал головой.
— Мне жаль, Пол, но я уже ничего не могу поделать. Перелом черепа. Он ударился о край стола. Но умер все же не от удара в челюсть, а от сотрясения. Фактически это был несчастный случай. Мне жаль, малыш.
Он сочувственно похлопал Пола по плечу. Гринвуд спросил себя, знал ли доктор, что Пол застрелил Говарда.
— Сейчас мы отнесем обоих мертвецов к организатору похорон, а завтра Хенсон сможет осмотреть трупы, — сообщил Миллер. — Сможет ли кто-то отвезти мальчика домой?
Джордж Гринвуд предложил свою помощь, в то время как жители Холдона отреагировали на просьбу довольно сдержанно. К перестрелкам здесь не привыкли, даже обычные драки были редкостью. Обычно драчунов просто разнимали, но в этот раз словесная перепалка между Джеральдом и Говардом оказалась слишком горячей. Вероятно, каждый из присутствующих с нетерпением ждал момента, чтобы рассказать о происшедшем своей жене. Вздохнув, Джордж подумал, что завтра новость об убийстве станет обычной городской сплетней. Но это не имело никакого значения. Сперва ему нужно было отвезти Пола домой, а уж затем думать, что делать дальше. Уорден, которого судят за убийство? У Джорджа волосы встали дыбом. Нужно было найти возможность замять скандал.
Гвинейра, как обычно, собиралась лечь спать, не дожидаясь возвращения Пола и Джеральда домой. В последние месяцы к вечеру она очень уставала, так как помимо работы на ферме на ней висели теперь еще и обязанности по дому. Джеральд вынужден был одобрить новых белых работников, но не нанял слуг. Поэтому, как и прежде, Гвинейре помогала лишь Марама, да и то весьма неумело. Хоть девочку и приучили быть помощницей своей матери с самого детства, но у Марамы не было таланта к ведению хозяйства. Она скорее обладала художественными способностями; в своем племени девушка считалась маленькой tohunga, учила других девочек пению и танцу, рассказывала фантастические истории, а также предания ее собственного народа и сказки pakeha. Она могла вести хозяйство маори, разжигать костер и готовить еду на раскаленных камнях или углях. Однако ей не удавалось хорошо полировать мебель, выбивать ковры и красиво накрывать на стол. При этом наиболее требовательным Джеральд был к кухне, поэтому, чтобы не злить его лишний раз, Гвин и Марама теперь тщательно изучали рецепты покойной Барбары Уорден. К счастью, Марама бегло разговаривала по-английски, поэтому им не приходилось пользоваться в качестве посредника Библией, как когда-то Гвинейре.
Сегодня же в любом случае Джеральд и Пол должны были поужинать в Холдоне. Марама и Гвин ограничились хлебом и фруктами. После этого они еще посидели вдвоем перед камином. Гвин спросила, не обижались ли маори на девушку за то, что она отказалась участвовать в их восстании, но она, покачав головой, ответила певучим голосом:
— Тонга, конечно, злится. Он хочет, чтобы все делалось по его указке. Однако у нас так не принято. Мы самостоятельно принимаем решения, к тому же я ему не жена, хотя он и надеется, что однажды я соглашусь стать ею.
273 
