113 
Думать мешала боль в голове, поэтому он бросил это дело, кое-как расстегнул ремень безопасности, с усилием открыл дверцу, пошевелился и обнаружил, что все тело болит.
Единственное, что ему сейчас оставалось, это сесть на край сиденья и дышать прохладным ночным воздухом. Грифф отер влагу с лица и увидел на ладони кровь.
Черт.
Где-то в бардачке у него лежит бандана, но сейчас он не в состоянии за ней тянуться.
Переломов нет, напомнил он себе. Однажды, в восьмилетнем возрасте, он сломал руку, когда обломился сук, к которому были привязаны его качели. А в семнадцать лет сломал запястье, выскакивая из окна Энни.
Так что он знал, что чувствует человек, у которого перелом.
Просто ударился и немного поранился.
Иное дело его пикап – его любимый пикап!
Он заставил себя подняться, просто чтобы убедиться, что может встать. Голова немного кружится, но в целом неплохо. Обхватив себя руками, Грифф обошел машину, пытаясь оценить ущерб.
– Черт! Черт! Черт! – Машина была в жутком состоянии, как он и опасался. Разозленный, он взъерошил волосы. Случайно зацепил рану – и из глаз вновь полетели искры.
Решетка радиатора оплавилась, и, судя по смятому в гармошку капоту, под ним было то же самое. И одному богу известно, что стало с двигателем.
Он, конечно, не автослесарь, но ясно, что коленвал тоже пострадал.
Удар был сильным, таким, что лобовое стекло превратилось в паутину трещин.
Грифф обошел машину, чтобы все же поискать бандану и фонарик. Под ногами хрустело битое стекло. Фонари, подумал он. Надо немедленно выставить аварийные фонари.
Но сделать он ничего не успел, так как тьму уже прорезал свет фар.
Форрест подогнал полицейский джип к самому месту аварии. Вылез из машины, пристальным взглядом оглядел Гриффа, после чего повернулся осмотреть пикап.
– Парень, да у тебя из головы кровь хлещет!
– Знаю. Вот сукин сын! – Он пнул заднее колесо, и тут же об этом пожалел, так как ответом на резкое и агрессивное движение стала острая боль в затылке.
Нет, никакой сильной травмы у него нет. Он этого не потерпит!
– Пил, Грифф?
– За весь вечер – два бокала вина, причем последний – за час с лишним до всего этого. Форрест, меня столкнули с дороги. Этот подонок нагнал меня сзади, ударил и продолжать толкать, пока не отправил с поворота прямо в дерево.
– Что за подонок?
– Понятия не имею! – Грифф прижал ладонь к пульсирующей ране на голове, устав от того, что кровь застилает ему один глаз. – Полутонный «Шевроле», лет четырех– пяти. К радиатору что-то приделано – что-то вроде плуга. Точнее, скребка, каким дороги чистят. Красного цвета. Мне кажется, он был красный. Сам пикап, я имею в виду. А скребок – в основном желтый, мне так показалось.
– Ладно. Давай присядем, а? У меня в машине аптечка. Кровотечение-то надо остановить!
– Я тут постою. – Грифф оперся спиной на искореженную машину. – И что-то еще, – он еще порылся в памяти, пока Форрест ходил к своему джипу. – Когда я врезался в дерево, он притормозил. На пару секунд, но такое впечатление, будто он хотел убедиться, что я получил как следует. Потом мелькнули задние фонари. А еще на бампере была какая-то наклейка. Это какая рука? – Он поднял левую руку, внимательно на нее посмотрел и не сразу вспомнил, как она называется. – С левой стороны заднего борта.
Грифф прикрыл глаза и с удивлением обнаружил, что пульсирующая боль слегка поутихла.
– Он не был пьян. Это было сделано намеренно. Когда именно он ко мне прилип, точно не скажу, но вскоре после того, как я оставил Шелби у входной двери ваших родителей.
– Ты проводил ее до дома?
– Сопроводил. Да. Не хотелось отпускать ее одну в темноте после всего, что случилось.
– Угу. – Форрест установил аварийные мигалки. Грифф снова прикрыл глаза.
– Полагаю, мой пикап свое отжил. Или почти. Он у меня уже три года. И проехал я на нем немало, это правда. А мог бы и еще столько же проехать!
– Как отбуксируем, попросим моего деда, чтобы взглянул. А ты, смотрю, в ясном рассудке, – добавил Форрест, подходя к нему с аптечкой. – И не сблевал ни разу.
– И не собираюсь.
– Если все же случится – чур, не на меня! Глаза как? Хорошо видишь?
– Сначала все плыло. Сейчас порядок. О черт! – Форрест прижал к его рваной ране спиртовой тампон.
– Не хнычь и будь мужчиной! – мягко проговорил он, продолжая обрабатывать рану.
113 
