Последние отзывы

  116  

На пятый год день, в который Янсоны собирались на пикник, тоже начался с ненастья. Но к полудню в серых громадах туч появились прорехи, а вскоре их вовсе разметало по сторонам, и на землю хлынуло солнце.

Дети шумно высыпали из дома, неся кто что: корзинку с кресс-салатом, миску с вареными бобами, завернутые в промасленную бумагу пироги, жестянку с молотыми кофейными зернами, жареные кукурузные початки, окорок, хлеб.

В просторной и крепкой повозке было довольно места, но девчонки и мальчишки все равно спорили и толкали друг друга. Дункан поглядывал на мелюзгу свысока. Он козырял перед Эриком: у того были сестры, тогда как у Дункана — младший брат. Лиланд родился чуть раньше, чем третий ребенок Янсонов.

По дороге Надин и Эвиан говорили о том, удастся ли им отыскать горные лилии: эти красивые нежные цветы росли у самого подножия далеких гор. Дети тоже болтали, и только Арни — единственный мужчина в повозке, если не считать мальчишек, — молча правил лошадьми и следил за дорогой, думая о своем.

Пять лет назад Арни уговорил Эвиан не присутствовать на суде. Он сказал, что так будет лучше и для Кларенса, и для нее самой, поскольку женщина уже знала, что находится в положении.

Арни скрыл от Эвиан, что речь идет о том, чтобы помочь Кларенсу не просто получить меньший срок, а избежать виселицы. Он приложил все усилия к этому, и все же решение могло быть самым неожиданным. Арни старался не думать о том, что Бешеного Айка и большинство членов его банды, процесс над которыми состоялся немногим раньше, приговорили к смерти.

Вернувшись, Арни нашел в себе силы сразу сказать Эвиан правду — семь лет, а у нее хватило мужества выдержать это. Чтобы хоть как-то смягчить удар, Арни обмолвился о том, что Верховный суд США принял постановление, разрешающее осужденным преступникам подавать апелляцию, но не упомянул, что дело могло быть пересмотрено как в ту, так и в другую сторону. Как заявил адвокат, семь лет были минимальным сроком, Кларенсу сильно повезло.

Эвиан с мальчиками продолжала жить в «Райской стране», хотя новый дом на ранчо «Синяя гора» был построен еще два года назад. Из Шайенна для детей были выписаны учителя, а женщины постоянно заказывали в городе книги и вскоре собрали довольно большую библиотеку.

Эвиан также интересовалась модными журналами и выкройками, а еще у нее появилась швейная машинка со столиком орехового дерева и чугунным литьем. Все это немного скрашивало долгое ожидание.

Отыскав подходящее место, выгрузили провизию, развели костер. Земля была еще сырой, потому сидели на привезенных с собой досках.

В этот день Арни всегда преподносил женщинам и детям небольшие подарки. Он раздал их всем, кроме Эвиан. Она не удивилась, хотя Арни был не тем человеком, который способен что-то забыть. Она немного насторожилась, лишь когда он плеснул в стаканы женщин не сидр, а виски, а после того, как они выпили, поздравив друг друга с праздником, вынул конверт.

— Думаю то, что ты сейчас услышишь, будет лучшим подарком для тебя, — сказал он, обращаясь к Эвиан.

Та невольно оглянулась. Наевшись, дети сперва разбрелись по поляне, а потом организовали какую-то шумную игру. Когда Эвиан вновь повернулась к Арни, ее глаза ярко блестели.

— Я тебя слушаю, — просто сказала она.

— Письмо прислал адвокат. Кларенса освобождают досрочно. Его выпустят через три дня, и он просит, чтобы я приехал.

Когда Арни взглянул на Эвиан, ее лицо напомнило ему те самые тучи, сквозь которые неожиданно просочился свет. А еще, казалось, она не знает, что сказать, или не имеет сил это сделать.

— А я? — наконец прошептала она.

— Думаю, он хочет, чтобы ты подождала его на ранчо.

— «Синяя гора»?

— Да.

Неожиданно Эвиан встала и пошла к горам. Задрав голову, она смотрела на ослепительные вершины, на облака, напоминавшие обломки греческих колонн. Ветер развевал подол ее платья и сдувал со щек слезы.

— Ей надо побыть одной, — сказал Арни.

— Нам тоже, — заметила Надин.

Поднявшись с места, она смотрела в землю, чертя по ней носком ботинка. Потом резко подняла голову и посмотрела мужу в глаза.

— Раз все идет к тому, чтобы мы все соединились и зажили так, как и мечтали жить, я должна сказать, что мне известна правда. Винтовка Заны не могла выстрелить сама. Я знаю и то, что ты этого не хотел.

У Арни пересохло в горле, и он с трудом выдавил:

— Ты догадалась?!

  116