Последние отзывы

  39  

Прекрати сейчас же! Этим ты только ухудшаешь ситуацию. И загоняешь себя в тупик!

Дженни распахнула ресницы и увидела в зеркале свои расширенные зрачки. Ее дыхание ускорилось, крылья носа слегка расходились и опадали.

Безумие, вот что это такое! — подумала она. И я сумасшедшая, если позволяю себе так расслабляться.

Сердито хмурясь, Дженни отрегулировала воду, затем повернула переключатель и перешагнула через бортик ванны под ударившие сверху струи.

В клинике Эстер и Дейва принял сам профессор Жиро. Это был начинающий полнеть человек с залысинами, очень обходительный. Дейв сразу понял, почему Эстер так восторженно о нем отзывается.

После короткой беседы профессор поручил пациентку медсестре, которая повела ее в отдельную палату. Дейв специально задержался в кабинете, чтобы поговорить с профессором наедине. Он упомянул о начинающемся у Эстер диабете, прося обратить на это особое внимание.

Профессор Жиро заверил Дейва, что в случае обнаружения каких-либо противопоказаний вопрос о проведении пластических операций отпадет сам собой.

— У нас серьезное заведение, мистер Блэквуд. Наша цель сделать пациента моложе, но не во вред здоровью. Так что вы напрасно тревожитесь. Поверьте, ваша мать в надежных руках.

Помедлив, Дейв кивнул.

— Если не возражаете, позже я свяжусь с вами по телефону, чтобы узнать результаты обследования.

— Разумеется. — Профессор вручил Дейву свою визитную карточку. — С радостью побеседую с вами.

Выйдя из кабинета, Дейв заглянул в палату, немного поговорил с Эстер, после чего покинул клинику. «Вольво» ожидал его на специальной стоянке. Сев за баранку, Дейв двинулся обратно в Блэквуд-холл.

Почти у самого поворота на частную, ведущую к поместью дорогу он разминулся с мотоциклистом. Тот быстро умчался, а в голове Дейва возникла какая-то неясная мысль. Окончательно сформировалась она лишь спустя несколько минут, заставив его крепче стиснуть руль.

Мотоцикл был подозрительно похож на серебристую «хонду» Дженни!

Неужели девчонка покинула Блэквуд-холл? — пронеслось в его голове. А что, вполне может быть. Ведь перед отъездом в клинику мамочка обмолвилась, что у Дженни появится несколько свободных дней. Вот та и рванула куда-нибудь развеяться. Хотя… Дженни просила Эстер позвонить ей, если она зачем-нибудь понадобится. И потом, у Дженни, кажется, желтый шлем, а у того мотоциклиста вроде бы синий.

Стиснув зубы, Дейв нажал на педаль акселератора.

Через несколько минут он уже мчался по ведущей к поместью частной дороге. Издалека узнав светло-сиреневый «вольво» Дейва, привратник нажал на кнопку, и автоматические ворота открылись. Дейву даже почти не пришлось снижать скорость. Взвизгнув тормозами, он остановился перед самым крыльцом, взбежал по ступенькам и ввел электронный ключ в щель замка.

Но уже в холле Дейв вдруг остановился и приказал себе успокоиться.

В самом деле, если даже Дженни уехала, какое ему до этого дело? Чем меньше они будут видеться, тем лучше.

Может, я наконец избавлюсь от дурацкого волнения, которое возникает всякий раз, когда я оказываюсь рядом с этой невзрачной медсестрой! — подумал он. Просто наваждение какое-то… Вокруг столько красоток, а я только и делаю, что думаю об этой… овечке!

Он неспешно двинулся по коридору, заглядывая во все помещения. Однако Дженни нигде не было. Даже на кухне.

Неужели она и впрямь покинула Блэквуд-холл?

Эта мысль неожиданно породила болезненный укол в сердце. Дейву даже пришлось на миг задержать дыхание. Потом он провел рукой по лицу.

Почему я так волнуюсь?

Потому что эта невзрачная девчонка успела проникнуть сквозь твои поры, забралась под кожу, незаметно прокралась в самое сердце, ответил ему чей-то голос из глубин подсознания. Ей удалось сделать нечто такое, что представляет угрозу для твоего душевного покоя: она умудрилась заинтересовать тебя не внешностью, а своей внутренней сутью. Признайся, ведь Дженни заинтриговала тебя?

Ну, допустим, мысленно ответил Дейв невидимому собеседнику. И что с того? Почему я должен этого бояться? Сегодня Дженни меня интересует, а завтра я, возможно, разочаруюсь в ней. Выброшу из головы. И заживу как прежде — легко и спокойно.

Но некое шестое чувство подсказывало ему: как прежде уже не будет никогда. Он мог сколько угодно хорохориться перед самим собой, но в глубине души понимал, что достиг какой-то грани, за которой начинается другая, пока еще непонятная и. совершенно непривычная жизнь взрослого, отвечающего за свои поступки человека.

  39