Глава 26

Стоял конец сентября. Квартира выглядела прекрасно, в офисе работали с обычным неистовством, и только что доставили карусель. Наташа привела Джесона, чтобы опробовать ее. Алессандро весело подпрыгивал, смеялся и визжал, а Джесон решил, что она вовсе неплоха.

– О боже, как она мне нравится. Я тоже хочу такую.

Обе женщины улыбались друг другу, наблюдая, как их дети совершают круг за кругом. Первый осенний ветерок разрушил очарование лета, и Изабелла удобно вытянулась на террасе своей квартиры, довольная удачным завершением устройства на новом месте.

Стены спален обтянули тканями, на окнах висели чудесные занавеси, а на всех полах лежали ковры. Ванные комнаты уже были облицованы мрамором и сверкали новой сантехникой. На террасу вели прелестные двустворчатые двери.

– Ты – гений, – сказала Наташа, с восторгом оглядываясь вокруг.

– Нет. Я – дизайнер. Иногда это полезно.

– Как продвигаются дела с новой коллекцией?

– Медленно.

– Как и моя новая книга.

– Мне всегда требуется время на благоустройство, когда я переезжаю на новое место. Но с такой скоростью, как отделывают новое рабочее помещение, мне не придется беспокоиться об этом до следующего года. На это уйдет вечность.

– Вздор. Когда начали работу? – Она усмехнулась, глядя на Изабеллу. – Две недели назад?

Изабелла улыбнулась в ответ.

– Шесть.

– Терпение, терпение!

– Достоинство, которым я никогда не отличалась!

– Ты учишься. – Она многому научилась за этот год. – Как тебе нравится снова бывать в свете?

– Божественно. – А затем она стала серьезнее. – Но немного не по себе. Я постоянно жду, а вдруг что-то произойдет. Ужасное. Неизбежное. Что газетчики ослепят меня вспышками, затем последуют угрозы, назойливые телефонные звонки.

– Ну и как?

Изабелла покачала головой, задумчиво улыбаясь.

– Нет, только репортеры из «Женской одежды» хотят знать, что я ем или что собираюсь носить. Но требуется много времени, чтобы забыть кошмары, Наташа. Очень, очень много времени. – По крайней мере, она больше не ждала, что ночью Амадео вернется домой. На это понадобился год. – Но ты напомнила мне. – Ее мысли переключились на нечто светлое. – Я хочу, чтобы ты пошла со мной на ужин завтра вечером. Ты не занята?

– Конечно, нет. Мужчина, на которого я все лето тратила свою энергию, только что вернулся к жене. Ублюдок.

Изабелла усмехнулась, и они вместе произнесли:

– Ничто не длится вечно.

Наташа сказала:

– Заткнись и скажи, куда мы идем…

Мягкий розовый свет тепло освещал знакомые лица, которые привыкли видеть в журналах мод или на обложках журналов «Фортуна» или «Тайм». Кинозвезды, сильные мира сего, издатели, писатели, главы корпораций. Преуспевающие в своем деле и потому очень богатые. Столики стояли очень близко, свечи отбрасывали дрожащие блики на розовые скатерти под мягким дуновением ветерка из сада, и на сияющих лицах беседующих и смеющихся завсегдатаев плясали отблески сверкающих бриллиантов. «Лютеция» никогда не была прекраснее.

Для начала они заказали икру, филе миньон и отварного лосося, полбутылки красного вина для Изабеллы и полбутылки белого к Наташиной рыбе. Затем был салат из сердцевины пальмового дерева и эндивия, а на десерт – крупная клубника. Изабелла выглядела счастливой и чувствовала себя уютно, но тут Наташа уставилась на ее платье.

– В чем дело? – Изабелла наблюдала за ней, но ее подруга просто сидела, глядя на нее в упор.

– Ты целый год была похожа на монахиню или огородное пугало, и вдруг ты преобразилась, а я даже не заметила.

Изабелла лишь улыбнулась. Период официального траура закончился, и сегодня вечером она была вся в бледно-розовато-лиловых тонах. На ней была юбка из белоснежного габардина собственной модели, а сверху – мягкая розовато-лиловая кашемировая туника, с которой великолепно сочетались серьги из аметистов с бриллиантами, которые она как-то одалживала Наташе.

– Тебе нравится? Это новая модель.

– Из той же коллекции, что и мое голубое чудо? – Изабелла кивнула, а Наташа наклонилась к ней, чтобы признаться: – На следующий день я включила кондиционер, только чтобы походить в нем по квартире.

  92