и читается легко. 
41 
Она вспомнила о горсти кошачьих лакомств, которые до сих пор держала в руке, и начала рассыпать их, чтобы Конан знал, как идти за ней.
Бриджит подошла к алтарю, вся в белых шелках и кружеве.
Фред наклонился к ней и прошептал:
— И помни еще одну вещь: когда в сердце смятение и ты не видишь, куда идти дальше, небо само пошлет то, что тебе нужно. Иногда трудно узнать его дары, но смотри с открытым сердцем, и ты поймешь.
Бриджит видела только своего жениха, этого красавца мужчину, который освободил ее из добровольного заключения. Она посмотрела в его лицо, в эти глаза, которые пробудили в ней любовь, и мир поблек на мгновение, до тех пор, пока присутствующие не начали смеяться.
Они с Джастином улыбнулись друг другу. Они рисковали, включая эту часть в церемонию, но им хотелось всем показать, как они будут жить дальше. А они хотели в жизни рисковать и веселиться. Они хотели жить с легким сердцем и никогда не забывать о том, что для них важно.
Бриджит оглянулась и увидела маленькое чудо, которое было послано ей в тот момент, когда она больше всего в нем нуждалась.
Конан важно шагал к алтарю. Его смокинг был немного помятым, после того как на вчерашней репетиции он изо всех сил попытался избежать этой чести. К смокингу на липучке была прикреплена корзинка с кольцами.
Конан казался взволнованным и даже оглянулся через плечо на дверь. У Бриджит перехватило дыхание, но тут Конан заметил еду и пошел прямо к алтарю.
Неожиданно кот понял, что находится в центре всеобщего внимания. По дороге он часто останавливался, чтобы покрасоваться перед зрителями. Его хлопали по спинке, а один раз он с удовольствием пнул ногу Дункана Миллера, который во всеуслышание заявил, что никогда не видел такого крупногабаритного кота.
А затем Конан подошел к ним. Фред поднял кота на руки и взял из корзинки кольца.
Священник начал церемонию.
— Дорогие влюбленные...
Даже Конан притих, словно понимал всю торжественность этой древней церемонии.
— Кто выдает эту женщину замуж? — спросил священник.
— Я, — уверенно ответил Фред.
Но его голос был почти заглушен другим:
— Мяааааау!
41 
