Последние отзывы

  42  

Пенелопа насмешливо фыркнула:

– Как будто я стану мешать твоему роману! Должна же хоть одна из нас испытать что-то волнующее. Я, конечно, разочарована, что это не я, но как-нибудь переживу…

Абигайль скорчила гримаску, похлопав сестру по плечу.

– Постарайся страдать молча.

– Бессердечное создание, – буркнула Пенелопа. – Я пожертвовала своим платьем, чтобы дать тебе время побыть с ним наедине. Ты только посмотри! Оно испорчено.

– Достаточно сказать маме, что тебе нужно новое, так что я не стану проливать слезы по этому поводу.

Пенелопа обиделась и ворчала всю обратную дорогу, что дало Абигайль время подумать. И к тому моменту, когда они добрались до дома, она составила план действий.

Ей нравился Себастьян Вейн. В нем не было ничего такого, что давало бы основания думать, будто он опасен, безумен, груб или бесчестен. Конечно, о нем ходили дурные слухи, но сама чрезмерность этих обвинений заставляла Абигайль сомневаться в их справедливости. Если люди способны верить, что собака мистера Вейна – оборотень, они поверят всему. В истории с исчезновением мистера Майкла оставалось много неясного, а украсть деньги у графа Стрэтфорда мог кто угодно. Пока Абигайль знала наверняка только одно: Себастьян Вейн – сын человека, который сошел с ума, что не зависело от его воли и едва ли соответствовало его выбору. Он был ранен на войне, отдавая долг чести, но не стал калекой. Что касалось его финансового состояния, он по-прежнему владел очаровательным поместьем в Ричмонде, а это что-нибудь значило.

И он желает ее! От одного воспоминания об его обжигающем взгляде Абигайль охватили жар и томление. Она была не готова к похождениям, описанным леди Констанс, но ей не терпелось, чтобы мистер Войн показал ей кое-какие вещи. Он мог бы начать, например, с поцелуев.

На следующий день Абигайль позаботилась о том, чтобы ей никто не встретился на пути из дома. Со стороны Пенелопы ей ничто не угрожало – сестра все еще притворялась, что растянула лодыжку, – но она не хотела рисковать. Намного хуже было бы встретить отца или Джеймса, поэтому Абигайль выждала подходящий момент, чтобы сбежать из дома, никого не поставив в известность, кроме своей горничной, которой туманно сообщила, что идет на прогулку и не вернется до обеда.

Добравшись до благоуханной аллеи, Абигайль не обнаружила там присутствия мистера Вейна. Она ускорила шаги, ожидая увидеть его высокую худощавую фигуру за каждым кустом. К тому времени, когда Абигайль добралась до конца покрытой гравием аллеи, где та разделялась на дорожку, ведущую назад, к лужайке, и тропинку, которая уходила в лес, ее сердце гулко колотилось.

Его там не было.

Возможно, она пришла слишком рано. Или, наоборот, опоздала. А может, он передумал. Запахнув плотнее шаль, Абигайль зашагала по тропинке, которая петляла среди деревьев.

Лес стал гуще, и вскоре залитая солнцем лужайка осталась далеко позади, едва различимая за деревьями. Прошагав еще ярдов двадцать, Абигайль прикусила губу. Она будет чувствовать себя последней дурой, если заблудится в лесу. Ведь он ясно сказал, чтобы она ждала его на благоуханной аллее. Если он явился туда минут десять назад, то мог решить, что она не пришла, не обнаружив ее на месте. А если он вообще не собирался приходить, то прогулка по лесу не поднимет ей настроения.

Она была готова повернуть назад, когда из чащи показалась знакомая собака. Это был пес мистера Вейна, выглядевший еще более устрашающим и огромным, чем позавчера. Абигайль замерла, когда Борис подбежал к ней и принялся обнюхивать подол ее юбки. При всем том, что она старалась отыскать его вчера, видеть животное во плоти было жутковато. Впрочем, пес казался спокойным и добродушным, и Абигайль осторожно протянула руку.

– Вы снова принесли сыр? – Из-за деревьев вышел мистер Вейн, следуя за своей собакой. Абигайль отдернула руку. – Я говорил вам, Борис его обожает.

– Правда? – Она с сомнением посмотрела на огромного пса, который выглядел так, словно мог за один присест съесть целую баранью ногу. Борис сел, стуча толстым хвостом по земле и устремив на нее свои черные глаза.

– Сыр – его любимая еда. Он станет вашим покорным рабом за крохотный кусочек.

– По-моему, он слишком свирепый, чтобы можно было управлять им с помощью сыра.

Мистер Вейн пожал плечами:

– Полагаю, у каждого существа мужского пола есть свои слабости.

  42