63 
Он разогнулся и поднял с табурета свое длинное мускулистое тело — шесть футов два дюйма.
Может, Бриджет Мэллори и годилась ему в матери, но она все-таки была женщиной. Она залюбовалась им.
Она питала слабость к этому красивому молодому человеку, что правда, то правда. Но она не стала бы то и дело предлагать ему работу на протяжении последних шести месяцев, если бы все сводилось только к этому. Бо был не только красив. Он был честен и отлично делал свое дело.
— Я еще найду тебе девушку, попомни мои слова.
— Вы мне, главное, такую, чтобы пекла вкусные пироги. — Бо нагнулся и поцеловал женщину в щеку. — Передайте от меня привет вашему мужу, — добавил он, натягивая куртку. — А если что еще понадобится — звоните.
Она протянула ему пакет с печеньем.
— Твой номер у меня есть, Боуэн. Если что — я до тебя доберусь. И не только по телефону.
Бо вышел к своему грузовику. Неужели еще больше похолодало? Он старался держаться дорожки, которую сам и расчистил от крыльца до подъездной аллеи. Земля была бела от снега, который подтаял, а потом замерз и превратился в лед. А тяжелое свинцовое небо над головой обещало новый снегопад.
Бо решил заехать в супермаркет по дороге домой. Все-таки мужчина не может питаться одним печеньем с арахисовым маслом. Да, он, пожалуй, был бы не прочь найти женщину, знающую, как хозяйничать в кухне, но, за неимением таковой, мог и сам справиться.
Теперь у него был свой собственный бизнес. Бо влез в грузовик и любовно погладил рулевое колесо. «Гуднайт. Столярные работы на заказ». А вместе с Брэдом ему уже удалось купить, отремонтировать и выгодно продать пару коттеджей.
Бо хорошо помнил, как ему пришлось уговаривать Брэда в первый раз вложиться в дело. Как он убеждал друга, что покосившаяся развалюха — это необработанный бриллиант. Надо было признать, у Брэда было чутье. А может, слепая вера.
И бабушке надо было поклониться до земли: она тоже ему поверила и ссудила деньгами. Вспомнив об этом, Бо решил позвонить ей, как только доберется до дому, и спросить, не надо ли ей чего подремонтировать.
Они с Брэдом работали как проклятые, ремонтируя тот первый дом, но зато потом продали его с хорошей прибылью и вернули бабушке ссуду с процентами. А остальное вложили в следующий дом.
Если хорошенько подумать и все по порядку вспомнить, придется признать, что за то, кем он стал сегодня, ему надо было благодарить того погибшего парня. Бо и сам не знал, почему именно это событие — смерть практически незнакомого человека — изменило его жизнь. Но эта страшная смерть подтолкнула его к тому, чтобы перестать дрейфовать и начать активно двигаться к цели.
Джош, вспомнил он теперь, ведя машину от дома Мэллори в Оуэнз-Милл. Мэнди тогда была буквально убита горем. И, как ни странно, пожар и смерть этого юноши еще больше скрепили их дружбу.
Брэд и эта… как ее? Черт, как же ее звали? Маленькую блондиночку, тогдашний предмет его страсти? Кэрри? Конни? Черт, какая теперь разница? Это ничем не кончилось.
В настоящий момент предметом страсти Брэда была жгучая брюнетка, обожавшая танцевать под сальсу. А вот Девушка Его Мечты, та, которую он мельком видел на вечеринке целую жизнь тому назад, время от времени все еще всплывала у него в памяти. Он все еще видел ее лицо, копну золотистых волос, маленькую родинку в уголке рта.
«Все это было давно», — напомнил себе Бо. Он так и не узнал, как ее зовут, как звучит ее голос, какие духи она любит. Может быть, именно поэтому воспоминание о ней и связанные с ним чувства казались такими сладкими. В его воображении она становилась именно такой, какой он хотел ее видеть.
Бо влился в густой поток движения. Похоже, все жители Балтимора в полном составе решили в этот вечер отправиться за покупками после работы. Малейший намек на снегопад, и все бросаются делать запасы. Может, ему плюнуть на это дело и обойтись тем, что есть? Или просто заказать пиццу.
Ему надо было просмотреть чертежи следующего заказа и уточнить список необходимых материалов для нового дома, который они с Брэдом взялись ремонтировать.
Чем тратить время без толку, уж лучше бы…
Бо бросил беглый взгляд налево, так как на его полосе движение застопорилось.
Сначала он просто увидел женщину, очень красивую женщину за рулем темно-синего «Шеви-Блейзера». Пышные волосы, кудри цвета светлой карамели, выбивались из-под черной вязаной шапочки. Она барабанила пальцами по рулю, и он понял, что это ритм музыки, которую она слушала по радио. Сам он раскачивался в такт песне Брюса Спрингстина [30] «Я расту», и, судя по ритму ее пальцев, она была настроена на ту же волну.
63 
