Последние отзывы

  24  

Митчелл. Кей выпрямилась на стуле. Она собиралась встретиться с ним вечером; необходимо позвонить ему и объяснить, что происходит.

Трубку поднял Генри, но через минуту послышался низкий голос Митчелла:

— Кей? Генри говорит, что ваша мать нездорова.

— Грипп и легочная инфекция. Эмили тоже чувствует себя плохо. Извините, сегодня ничего не получится.

Последовала пауза.

— Как вы посмотрите на то, чтобы я нанял няню? У нескольких моих друзей…

— Нет, — Кей не дала ему договорить. — На самом деле я тоже не очень хорошо себя чувствую, так что лучше оставим это.

Последовала еще одна пауза.

— Из-за вчерашнего вечера, да?

— Что? — Кей не имела представления, о чем он говорит.

— У меня такое чувство, что подъемный мост крепости поднимается, — мягко проговорил Митчелл.

Почему мужчины думают все время только о себе? Если бы Кей чувствовала себя лучше, Митчелл услышал бы эти слова.

— Моя мама больна и лежит в постели, у дочери температура, и мое самочувствие не из лучших. Такие вот дела. Я позвоню вам.

И она повесила трубку. Сегодня у нее нет сил спорить, пусть думает что хочет.

Телефон зазвонил снова. Кей сделала глубокий вдох и напрягла все силы, прежде чем поднять трубку.

— Кей, если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне.

Это был Митчелл. Его голос прозвучал так, что она — какая нелепость! — едва не расплакалась.

— Спасибо, — ей удалось сдержать дрожь в голосе. — Мы справимся, но все равно, спасибо.

В этот момент Эмили потянулась за стаканом с апельсиновым соком, стоявшим на маленьком столике, который Кей придвинула к дивану, и опрокинула его на пол.

— Мне нужно идти. До свидания, Митчелл. — Услышав его тихое «до свидания», Кей положила трубку.

В ту ночь Кей несколько раз вставала к Эмили и дважды водила в туалет ослабевшую Линору. У нее самой сильно болела голова, ее знобило, на теле выступал липкий пот и каждое движение стоило больших усилий. К утру ей стало так плохо, что она не знала, удастся ли ей справиться со всем, и молилась, чтобы Джорджия не слегла.

Все утро Кей приготавливала горячее питье, раздавала лекарства, измеряла Эмили температуру, и, когда внизу зазвонил звонок, она, покачиваясь, несла Эмили в ванную. У нее не было сил спросить, кто пришел, когда она услышала, что Джорджия с кем-то разговаривает.

Джорджия подошла к матери, когда та укладывала Эмили в постель.

— Это Митчелл, — важно сказала она. — Я сказала, что все, кроме меня, болеют, и он попросил меня помочь тебе. Что мне делать?

Кей прилегла на постель Джорджии, чтобы подождать, пока комната перестанет кружиться.

— Просто будь хорошей девочкой, — с трудом прошептала она, — и поиграй со своими игрушками, пока я через минутку приготовлю тебе обед.

Она смутно сознавала, что Джорджия, кивнув в знак согласия, выбежала из комнаты. Закрыв глаза, Кей ждала, пока пройдет головокружение. Ей показалось, что она слышит какие-то голоса, но она решила, что ей это снится. Ноги, точно налитые свинцом, не повиновались, когда она с усилием свесила их с узкой кровати. С трудом поднявшись, Кей неверной походкой направилась к двери и уцепилась за дверную ручку. Лестничная площадка казалась калейдоскопом крутящихся цветов. Внезапно низкий голос произнес: «Что за ч…» — и она почувствовала, что ее ноги оторвались от пола.

— Митчелл… — Кей смутно сознавала, что цепляется за него, но не могла сосредоточить взгляд на склонившемся над ней смуглом лице. — Мне так плохо.

Из соседней спальни послышался слабый голос Линоры, очевидно обеспокоенной тем, что происходит, и Кей испуганно воскликнула:

— Ей нельзя вставать с постели: она упадет и ушибется.

Вместо ответа Митчелл громко позвал:

— Генри! Поднимись сюда!

Кей поморщилась: его слова невыносимым грохотом отозвались у нее в голове.

Она слышала, как Митчелл приказал Генри пойти и успокоить Линору, и внезапно почувствовала себя такой беспомощной, слабой и изнуренной, что у нее сами собой стали закрываться глаза. Затем она почувствовала, что ее кладут на кровать Джорджии, и услышала голос Митчелла:

— Полежи здесь и не пытайся встать. Мне нужно сказать пару слов Линоре. — Увидев, что Эмили расплакалась, он добавил: — Все хорошо, малышка, просто мама, как и ты, немножко нездорова.

Кей с трудом приподнялась и, протянув руки, попросила:

  24