39 
– Много здесь ребят нашего возраста? – спросила она. С гидом обстановка вокруг стала заметно приятнее, и ее страх почти прошел.
– Найдутся. Состав все время меняется. То молодых больше, то тех, что постарше. Мы здесь самые младшие, так как сюда принимают только с шестнадцати лет, и почти никто не остается дольше четырех месяцев. Их цель – отправить тебя поскорее домой. А моим родителям сказать об этом забыли.
Отец с матерью посетили его только раз за два года, но этого он Лили не сказал. Он стал здесь постоянным пациентом, поскольку ему некуда было деться. Сначала ему приходилось тяжело, особенно в каникулы, но потом он привык. Он только что провел в клинике третье Рождество.
Кафетерий располагался в большой симпатичной комнате, со столиками на двух, четырех и шесть человек. Пациентов поощряли есть вместе и встречаться с вновь поступившими.
– Обычно здесь живут человек пятьдесят одновременно, и мы все друг друга знаем, – сказал Тедди.
Ланч здесь приносили на подносах. И у нее и у Тедди было трехразовое питание. Прежде чем сесть за стол, он заказал себе солидный ланч, и она тоже. За столиками сидело много народу, включая техников, разного рода специалистов и медицинский персонал, которые тоже питались здесь.
– Говорил я тебе, что мы играем в волейбол и в баскетбол? – сказал он, и она улыбнулась. Он оказался единственным из своеобразного комитета встречающих, и ей на секунду показалось, что она отправилась в круиз на роскошном лайнере, хотя она и попала на его борт против своего желания. Но все-таки действительность была лучше, чем ей мнилось, а так скоро встретить ровесника стало подлинным счастьем. И Тедди тоже жаждал обрести спутницу своего возраста.
– Я представлю тебя моим друзьям, когда они приедут меня навестить. Ребята из моей лыжной команды тоже хотели заехать, – сообщила она живо. Но Тедди отнесся к ее словам скептически.
– Не рассчитывай на это, Лили, – сказал он мягко. – Люди говорят так на полном серьезе. Но они слишком заняты в своем мире. Через некоторое время они перестают приезжать. Получается, что мы сидим здесь взаперти, и они о нас забыли. Люди покидают клинику после первого визита и обещают скоро вернуться, но они больше сюда не приезжают. И я думаю, что здоровому человеку здесь не по себе. Наш вид их пугает, и они побаиваются, что и с ними случится что-то такое. Не жди, что твои друзья станут приезжать часто. Такого не бывает. За два года я здесь много чего насмотрелся. – Он рассуждал философски. Ему не хотелось огорчать ее, хотя он и понимал, что она будет огорчена и разочарована.
– А что, если ты приедешь ко мне, когда я вернусь домой?
– Моя коляска довольно тяжелая, для нее потребуется специальный фургон.
– Может быть, мы его здесь позаимствуем? – Лили почувствовала к Тедди жалость, что родители никогда его не навещают и бросили здесь на два года. Вряд ли он скоро попадет к себе домой. – Мой отец что-нибудь сообразит. Он это умеет.
– Должно быть, он славный человек, – сказал Тедди спокойно. – Вот мой так точно нет. Когда им объяснили, какой мне понадобится уход дома, они решили оставить меня здесь. Они говорят, что так для меня безопаснее.
– Это правда? – спросила она, покончив с сэндвичем и откусывая яблоко. Налегать на еду она не спешила. Ей не хотелось пополнеть от комфорта и отсутствия движения.
– Наверное, отчасти, – согласился Тедди. – Вдруг заболею или простужусь. Я не могу откашляться из-за моих пятого и шестого шейных позвонков. Но вообще это пустяки. – Очевидно, для его родителей это значило многое, иначе они забрали бы его домой. Она знала, что ее отец никогда бы так с ней не поступил, но все люди разные.
– А где, кстати, твоя мама? – продолжил Тедди.
– Она погибла, когда мне только исполнилось три года. В автомобильной катастрофе. Я живу с отцом.
Он поинтересовался ее расписанием, и она его показала. Он рассказал ей о разных специалистах и заметил между прочим, что ее физиотерапевт – настоящий тиран.
– Замечательно, – сказала она, – только этого мне и не хватало.
– Он служил в морской пехоте и проводит занятия, как в лагере для новобранцев. Но он волшебник. Мне говорили, что я не смогу двигать плечами, а благодаря ему научился. – Она заметила, что он использовал палочки на перчатках, чтобы делать все то, что она делала руками. Он оперировал ими с невероятной ловкостью и легко управлялся со столовыми приборами. Она еще больше удивилась, когда он сказал ей, что любит рисовать. – Я рисую уже два года. Тебе тоже, может быть, захочется посещать наши занятия. Но раз ты каталась на лыжах, тебя, наверно, больше интересует спорт. Здесь тебе найдется, чем заняться. И поверь мне, Фил не даст лентяйничать. Он заставляет всех разрабатывать верхнюю часть тела, чтобы укрепить руки. Первые полгода я его ненавидел, а теперь он мой лучший друг. Он только выглядит более жестким, чем есть на самом деле.
39 
