99 
— Привет, — говорю я. — Добро пожаловать в «Макдоналдс». Готовы сделать заказ?
Он смотрит на меня слезящимися голубыми глазами:
— Я хочу песню.
— Что, простите?
— Песню. — Его голос становится резче. — Я хочу песню!
Дежурный менеджер, маленькая женщина по имени Пэтси, подходит к стойке.
— Сэр, — говорит она, — вам нужно уйти.
— Я хочу чертову песню, мать вашу!
Пэтси вспыхивает.
— Я вызываю полицию.
— Нет, подождите.
Я встречаю взгляд мужчины и начинаю напевать Боба Марли. Когда-то я каждую ночь пела Эдисону вместо колыбельной «Три маленькие птички» и, наверное, буду помнить ее слова до конца своих дней.
Бездомный перестает кричать и, шаркая, плетется к двери. Я приклеиваю к лицу улыбку, чтобы встретить следующего клиента.
— Добро пожаловать в «Макдоналдс», — говорю я и вижу перед собой Маккуорри Кеннеди.
Она одета в бесформенный темно-серый костюм и держит за руку маленькую девочку с торчащими беспорядочным ворохом пшеничными волосами.
— Я хочу блинчики с яичным бутербродом, — говорит девочка.
— Ну, в меню такого нет, — твердо отвечает Кеннеди и замечает меня. — Ой, вау, Рут! Вы… работаете здесь.
Ее слова обескураживают меня. Что, по ее мнению, я должна делать, пока она пытается выстроить дело? Запустить руку в свои бездонные сбережения?
— Это моя дочь Виолетта, — говорит Кеннеди. — Сегодня у нас своего рода праздник. Мы нечасто ходим в «Макдоналдс».
— Нет, часто, мамочка, — тоненьким голоском возражает Виолетта, и щеки Кеннеди слегка краснеют.
Я понимаю, она не хочет, чтобы я подумала, будто она из тех матерей, которые кормят детей фастфудом, — не больше, чем я хочу, чтобы она подумала, что я устроилась бы на эту работу, будь у меня выбор. Я понимаю, что мы обе отчаянно хотим казаться людьми, которыми на самом деле не являемся.
Это придает мне храбрости.
— На твоем месте, — шепчу я Виолетте, — я бы выбрала блинчики.
Она складывает ручки и улыбается.
— Тогда я хочу блинчики.
— Что-нибудь еще?
— И один маленький кофе для меня, — отвечает Кеннеди. — У меня в офисе есть йогурт.
— Гм… — Я бегаю пальцами по монитору. — С вас пять долларов и семь центов.
Она расстегивает кошелек и отсчитывает несколько купюр.
— Ну что, — говорю я как бы между прочим, — есть новости? — Таким же тоном я могла бы спросить о погоде.
— Пока нет. Но это нормально.
Нормально… Кеннеди берет дочь за руку и отходит от стойки, не меньше моего торопясь закончить этот неудобный разговор. Я заставляю себя улыбнуться.
— Не забудьте сдачу, — говорю я.
Пробыв ученицей Далтона всего неделю, я заболела — что-то случилось с животом. Хотя у меня не было температуры, мама разрешила мне не идти на занятия и взяла меня с собой к Хэллоуэллам. Каждый раз, когда я думала о том, как буду входить в двери школы, у меня внутри как будто нож проворачивали, или начинало тошнить, или и то и другое.
Спросив разрешения у госпожи Мины, мама завернула меня в одеяло и посадила в кабинете мистера Хэллоуэлла с крекерами, имбирным элем и телевизором вместо няни. Еще она дала мне свой счастливый шарф, сказав, что с ним мне будет почти так же хорошо, как с ней самой. Она заглядывала ко мне каждые полчаса, поэтому я удивилась, когда в комнату вошел сам мистер Хэллоуэлл. Он буркнул: «Привет», подошел к столу и начал рыться в бумагах, пока не нашел то, что искал, — красную папку. Потом он повернулся ко мне:
— Ты не заразная?
Я покачала головой.
— Нет, сэр. — То есть, я имею в виду, я думала, что не заразная.
— Твоя мать говорит, что у тебя болит живот.
Я кивнула.
— И это началось внезапно, после того как ты на этой неделе пошла в школу…
Он думал, что я притворялась? Но я не притворялась. Эти боли были настоящими.
— Как школа? — спросил он. — Учитель тебе понравился?
— Да, сэр.
Госпожа Томас была маленькой, симпатичной и прыгала от парты одного третьеклассника к парте другого, как скворец по летнему саду. Называя мое имя, она всегда улыбалась. В отличие от моей прошлогодней школы в Гарлеме, куда продолжала ходить моя сестра, в этой были большие окна и просторные солнечные коридоры; карандаши, которые нам давали на уроках рисования, не крошились; учебники не были исписаны и не растеряли своих страниц.
Все это было похоже на школы, которые мы видели по телевизору и в существование которых я не верила, пока не переступила порог одной из них.
99 
