44 
И Диллон завернулся в свой волшебный плащ и исчез.
Адепт в задумчивости провел своей тощей рукой по рыжим, начинающим седеть волосам. Ему льстило внимание молодого короля — в отличие от прежнего он был умным и интересным человеком. По Академии разнесся слух, что король Диллон поручил Прентайсу какое-то исследование. Все были несказанно удивлены тем, что новый правитель Бельмаира проявил интерес к самому неуважаемому адепту. Первый раз в жизни к его особе отнеслись серьезно, без обычной иронии и презрения.
«Ничего, придет время, — подумал Прентайс, — и я докажу им, что мои исследования по истории древнего Бельмаира не так глупы, как кажутся на первый взгляд».
А совсем скоро ему предстоит встреча с настоящим принцем королевства лесных фей. Это так удивительно! Ведь Прентайс даже не знал, существуют ли лесные феи на самом деле. Он никогда не встречал ни в одной из книг, которые ему были доступны, упоминания о том, что они обитают в Бельмаире. Да, честно говоря, до недавнего времени он об этом и не задумывался.
А тем временем Диллон вернулся в свою библиотеку.
— Позаботьтесь о том, чтобы никто меня не беспокоил, — попросил он секретаря Гару.
Оставшись один, Диллон сел у камина и мысленно обратился к Калигу: «Отец, мне нужна твоя помощь».
Через несколько секунд из тени вышел Калиг. Диллон поднялся ему навстречу, поприветствовал отца, крепко обнял его и без всякого перехода заговорил о делах:
— Мне нужно увидеться с Сирило. Не мог бы ты привести его ко мне? Или мне проще самому отправиться в Шуннар и найти его там?
— Нет, лучше мне доставить его сюда, — ответил принц-тень. — Но может возникнуть одно затруднение: не знаю, позволит ли ему твоя бабушка отправиться сюда. Он ее наследник, и она просто помешалась на любви к нему. А зачем он тебе?
— Я поручил одному адепту из Академии исследовать, были ли в Бельмаире когда-нибудь могущественные маги, способные повлиять на ход истории. Он нашел два упоминания о некоем зле, которое было послано в Бельмаир. Сначала я подумал, что имеются в виду бунтовщики, которые восстали против традиций и были изгнаны в Хетар. Но оказалось, что оба упоминания о зле встречаются в более древних источниках, написанных за несколько столетий до этих событий. Значит, под злом подразумевается нечто другое. И я думаю, зло это более серьезное и опасное для Бельмаира, чем нарушители традиций. В Академии есть некая потайная комната, где хранятся книги, которые, возможно, могли бы пролить свет на происхождение зла в Бельмаире. Никто из современных адептов, однако, не знает их содержания и никогда их не видел. Ключ от потайной комнаты находится у главного библиотекаря. Но где сама эта потайная комната, не знает даже он. Мы вместе с Прентайсом, так зовут адепта, о котором я тебе говорил, долго пытались ее отыскать, но безрезультатно. Думаю, эту комнату скрыли с помощью магии, которую практикуют лесные феи. Я помню, что Сирило был очень силен в магии, когда мы были детьми, и обожал разгадывать разные головоломки. Держу пари, что вместе с ним мы сможем найти эту комнату.
Калиг, соглашаясь с Диллоном, кивнул:
— Да, уж если лесные феи хотят что-то спрятать с помощью своей магии, то найти это не так-то просто. Интересно, зачем им понадобилось так тщательно скрывать эту комнату? Может, ты сможешь найти ответ на все свои вопросы, если узнаешь, по какой причине некий маг заколдовал хранилище древних книг. Я попрошу твою мать, чтобы она обратилась к Илоне. Уверен, что она сможет вам помочь.
— А ты рассказал ей о том, кто мой настоящий отец? — усмехнувшись, спросил Диллон. — Если это так, то я удивляюсь, что ты все еще жив.
Принц-тень искренне рассмеялся:
— Да, я с ней встретился и все рассказал. Лара была страшно разгневана. Сначала из-за того, что я, не посоветовавшись с ней, решил твою судьбу. А когда узнала, что ко всему еще твой отец — я, гнев ее стал ужасен. Понадобилось много времени и терпения с моей стороны, чтобы ее успокоить. Но в конце концов Лара приняла мои доводы и поняла, что я не мог поступить иначе. Твоя мать — мудрая женщина. И конечно, она ничего не расскажет об этом твоему отчиму. Кажется, он до сих пор ревнует ее ко мне и не утратил своей подозрительности, — весело закончил Калиг.
Диллон тоже рассмеялся:
— Да, помню, когда я жил с ними в Тере, Магнус никогда не знал, в какой момент ты можешь появиться из тени, и это постоянно держало его в напряжении и усиливало подозрительность. Но, с другой стороны, в чем-то его ревность к тебе оправданна. Ведь ты никогда ее не разлюбишь, правда? — спросил Диллон, озорно посмотрев на Калига. — Моя мать — твоя слабость. Тут уж ничего не поделаешь.
44 
