Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
41 
Она подняла глаза и обнаружила, что рядом стоит граф. Лицо его вновь приняло привычное выражение любезной угодливости. Склонившись над рукой герцогини, он выглядел таким же обходительным ничтожеством, каким казался всегда.
«Может, мне все это померещилось», – спросила сама себя Клеона.
– Позвольте пригласить вас на следующий танец, – произнес граф.
Клеона покачала головой.
– Мне очень жаль, но следующий танец я уже обещала.
– А следующий после этого?
– На него у меня тоже есть партнер, – ответила она.
– Вы пользуетесь большим успехом, – проговорил граф. – Боюсь только, что, уделив так много внимания герцогу, вы оставили разочарованным какого-нибудь несчастного…
– Стало быть, Сильвестр здесь? – перебила его герцогиня. – Я просила его прийти, но он сказал, что его ждут в другом месте.
– Да, он только что был здесь, – подтвердила Клеона. Вспомнив о просьбе герцога, она добавила: – Не правда ли, это любезно с его стороны? Его светлость сказал мне, что заехал сюда специально по вашей просьбе. Мы с ним прекрасно побеседовали.
– Я рада, что он приехал, – тихо сказала герцогиня.
– Я тоже, – ответила Клеона.
При этом она быстро взглянула на графа из-под ресниц и увидела, как деревенеет его лицо, превращаясь почти в маску. Затем взгляд ее упал на руку графа, лежащую на спинке кресла герцогини: он вцепился в обивку с такой силой, что костяшки пальцев побелели!
Глава 7
Остальную часть вечера Клеона никак не могла сосредоточиться на том, что ей говорили партнеры. Ее осыпали льстивыми комплиментами, но она уже не испытывала того удовольствия, с каким выслушивала их вначале.
Клеона, конечно, понимала, что расточаемые ей похвалы вызваны прежде всего ее предполагаемым богатством и положением в обществе, но ее женскому сердцу все равно было приятно их слышать. Она даже ущипнула себя несколько раз, чтобы удостовериться, не снится ли ей все это; неужели и впрямь та самая, когда-то растрепанная, бедно одетая Клеона Говард грациозно движется среди блистательной светской толпы и танцует с изяществом, какого в себе и не подозревала?
Она с благодарностью думала о родителях. Пусть в чем-то они были невнимательны, зато постарались дать дочери хорошее образование. Отец сам занимался с ней, а матери как-то удалось наскрести достаточно денег, чтобы ушедший на покой учитель танцев давал ей уроки.
Однако вскоре Клеона выяснила, что прослыть образованной считается в свете таким же недостатком, как и оказаться некрасивой.
– Вы ведь не книжный червь, верно? – с ужасом спросил у нее один молодой человек после того, как он неверно произнес древнегреческое имя, данное скаковой лошади, а она поправила его.
– Что вы, конечно нет! – поспешно ответила Клеона.
– Терпеть не могу этих образованных, – объяснил ей денди презрительным тоном. – А от женщин с мозгами бегу как от чумы.
– В отношении меня можете быть спокойны, – с серьезным видом заверила его Клеона, – Просто мне было интересно, почему этого коня назвали Пегасом.
– Тогда все в порядке, – успокоился ее кавалер. – Но мужчине не нравится, когда его поправляет представительница прекрасного пола. Вы должны помнить об этом.
– Да, конечно, – улыбнулась Клеона, но позднее спросила у герцогини: – Скажите, почему модно быть глупыми?
– Да потому что у большинства так называемых модников пусто в голове, – с пренебрежением ответила герцогиня. – В мое время считалось, что в человеке, закончившем Итон и Оксфорд, должна быть хоть капля разума, но нынче все молодые люди думают лишь о скачках да картах. Это такие тупицы, что многим не под силу счесть собственные долги.
Клеоне уже несколько раз приходилось слышать откровенное мнение герцогини о сегодняшней молодежи, и она не стала расспрашивать ее дальше, но невольно представила себе, в какой ужас пришел бы кое-кто из ее бальных партнеров, доведись им услышать, как она спорит с отцом по поводу истории античного мира или рассуждает о влиянии мифологии на современный христианский мир! Правда, приходилось признать, что вести серьезные разговоры на балу во время танца или возвращаясь в сопровождении кавалера на место, было невозможно. Гораздо проще легкомысленно кокетничать. Однако сегодня после ухода герцога она думала вовсе не об этом.
Что он имел в виду, когда сказал, что полагается на нее? Каким образом здесь замешан граф? Что означало странное выражение его лица, когда она хвалила герцога, – просто ревность или нечто иное?
41 
