Последние отзывы

  178  

— Я тоже так думаю, — согласился Доусон, но лицо у него было самое страдальческое. Прежде чем кто-либо из них успел сказать еще хоть слово, на лестнице послышался топот детских башмаков и Грант звонко крикнул:

— Доусон, ты поиграешь с нами в машинки?!

— …Но я совершенно не против, чтобы ты остался и поужинал с нами, — быстро добавила Амелия.

Доусон посмотрел на включенную на полную мощность духовку и потянул носом.

— Пахнет вкусно.

— Я решила приготовить нечто более полезное, чем пицца или пончики. Сегодня на ужин жареный цыпленок с лимоном и розмарином.

— Решено. Остаюсь.

Тут дети ворвались в кухню и полностью завладели Доусоном. В их присутствии вести «взрослые» разговоры не было никакой возможности, и все же он сказал, глядя на Амелию поверх их голов:

— Поговорим после ужина. Ты должна кое-что узнать, и я хочу, чтобы ты узнала это от меня.

* * *

На случай непредвиденных обстоятельств у Карла всегда имелся запасной вариант. Только дурак, считал он, не просчитывает все возможности, а он никогда дураком не был, иначе ему бы просто не удалось так долго скрываться от могущественной полицейской машины. В свое время Карл предпринял все необходимые шаги, чтобы обезопасить свое лесное убежище даже от нелепых случайностей, но на случай, если хижину все-таки обнаружат, у него было еще одно тайное укрытие, о котором он не рассказывал ни Флоре, ни Джереми. Там он мог спрятаться, если ситуация станет критической, и при этом быть уверенным, что его никто не найдет даже случайно.

А ситуация была критической. Карл понял это, как только увидел рану Джереми. Он ни секунды не сомневался, что без хирургической помощи его сын обречен: сепсис и внутреннее кровотечение непременно его доконают. И главное — Джереми знал это не хуже его.

Впрочем, рвать на себе волосы Карл не собирался.

— Это место было идеальным, пока нас никто не искал, — сказал он сыну. — Но теперь легавые начнут прочесывать местность и обязательно наткнутся на нашу хижину. Мне надо убираться отсюда как можно скорее. Надеюсь, ты меня понимаешь?

Джереми, разумеется, понимал, что отцу необходимо исчезнуть. Нельзя было допустить, чтобы его арестовали или убили. Если змее отрубить голову, она погибнет. Если не станет Карла, вся его борьба окажется напрасной. Вот почему он не оспаривал отцовское решение, не умолял остаться, не просил доставить в больницу, где его могли бы спасти. Свою судьбу Джереми встречал как истинный крестоносец — с открытым забралом.

И все же, когда Карл вручил ему пистолет с одним патроном, в его глазах стояли слезы — зрелище, без которого главарь «рейнджеров истины» предпочел бы обойтись. В Джереми определенно была жива сентиментальная жилка, доставшаяся ему от матери и проявлявшая себя в самый неподходящий момент — тогда, когда Карлу было неудобно или некогда его утешать.

Так было с Флорой в Голденбранче. Она продолжала рыдать даже после того, как они оказались в безопасности, так что Карлу казалось — она никогда не заткнется. Так было, когда он прервал их совместные канадские каникулы. Тогда Флора и Джереми плакали уже вдвоем, и ему хотелось их придушить. История повторилась, когда Джереми в последний раз навещал мать в их лесном доме. Прощаясь, оба заплакали, и Карл едва сдержался, чтобы на них не наорать. Он вообще терпеть не мог «сырости» в любом виде. Сожаления и жалобы Карл считал пустой тратой сил и времени. Если хочешь чего-то достичь, надо бороться, а не лить слезы. «Иди к своей цели вопреки всему и делай то, что должен. Сантименты — для слабаков» — вот чем он руководствовался всю свою жизнь.

Именно так он собирался поступить сейчас.

Уехав с Сент-Нельды, Карл оставил машину Берни на парковке и пешком отправился туда, где в платном гараже стоял его запасной автомобиль. Он был уверен, что его еще никто не ищет. Главная опасность грозила ему только после наступления темноты, когда Карл очутился на неспокойной городской окраине. Прихрамывающий старик мог показаться местным хулиганам легкой добычей, но ему повезло — до платного гаража он добрался без приключений.

Гараж был старым — ни камер наблюдения, ни чрезмерно любопытных служителей. Карл подсоединил аккумулятор, который держал отключенным во избежание саморазряда, потом сел в кабину. Мотор завелся с пол-оборота, и вскоре Карл, негромко подпевая настроенному на ретроволну автомобильному приемнику, уже пересекал границу Южной Каролины.

  178