Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
108 
Только чудо могло спасти его сейчас. Но своя судьба была ему безразлична. Единственное, что беспокоило, — судьба Элеоноры.
Сама мысль о ее свадьбе с Синклером была мучительна. Она станет согревать его постель, станет хозяйкой дома, будет воспитывать его детей. Синклер богат, обладает властью, титулом, и главное, он — англичанин. Все это сделает ее жизнь благополучной и счастливой.
Шон взглянул на братьев:
— Вы ошибаетесь. В Ирландии нет справедливости, и никогда не было. Рид выйдет сухим из воды, а меня повесят. Но если мне и удастся избежать виселицы, я сразу отправлюсь в Америку — один. Элеонора… Я не люблю ее так, как она хочет, — и увидел, как напрягся Тирелл, — она сама бросилась мне на шею. Она очень красивая женщина, а я давно не тот, которого вы знали раньше. Я понятно выразился?
Тирелл побледнел.
— Если это шутка, она очень дурного вкуса.
— Я всегда был легкомысленным в отношениях с женщинами, — пожал плечами Шон. — Два года в клетке… Вы должны меня понять… Она предложила мне то, от чего я не мог отказаться.
Он не стал продолжать, потому что Тирелл буквально затрясся от ярости и смотрел на Шона так, будто перед ним было чудовище… И убежал с проклятиями.
— Очень убедительно, Шон, — сказал Девлин. — Скажи, зачем ты устроил это представление?
Шон потряс головой, ему было трудно говорить.
— Я хочу, чтобы она была свободна и не пострадала из-за меня, как Пег. Ты позаботишься, чтобы она вышла за Синклера. Дай мне слово, — глухо объяснил он.
Девлин долго смотрел на него.
— Я не дам тебе такого слова, — прозвучал твердый ответ.
Глава 19
Элеонора, дрожа от волнения, остановилась на пороге золотого салона. Питер в одиночестве сидел перед камином и задумчиво смотрел на огонь.
Сначала она хотела отсидеться в своей спальне до завтрашнего дня, оттягивая неприятный разговор, притворяясь, что нуждается в отдыхе, но потом поняла, что это трусость, и решила не откладывать дольше объяснения. Мысль о том, что Шон находится всего в нескольких часах езды от Адера, не давала ей покоя. Его жизнь сейчас висела на волоске, но Питер ждал объяснения, и надо было выполнить этот тяжелый долг. Ближе к вечеру она спустилась вниз, полная решимости, но при виде грустного Питера вся решимость исчезла, уступив место угрызениям совести, ведь она поступила с ним ужасно, опозорив в глазах многочисленных друзей, гостей и родственников. Сначала она хотела написать письмо, и даже начала его, но сразу поняла, что это трусливый путь и ей надо порвать помолвку, глядя ему прямо в глаза.
— Питер?
Он вскочил, явно не ожидая ее появления.
Она пыталась выдавить улыбку, но не смогла. Стояла как вкопанная, ноги отказывались нести ее дальше.
Он поспешил ей навстречу:
— Элеонора! Почему ты не отдыхаешь у себя? По крайней мере, надо было подождать, пока тебя не осмотрит доктор.
Она закусила губу.
— Я не могу отдыхать. — Ну почему он такой добрый и великодушный, думала она, входя в гостиную. Если бы он был другим, ее задача значительно облегчилась бы. — Нам надо поговорить, Питер.
Он насторожился.
Она ухватилась рукой за спинку кресла, чувствуя, что от волнения еле стоит на ногах.
— Мне трудно передать словами, как я сожалею о своем поступке.
Он побледнел и плотно прикрыл двери в салон.
— Я все понимаю, Элеонора. — Голос его внезапно охрип.
Она удивилась:
— Как ты можешь понимать? Я должна тебе все объяснить.
Он подошел ближе, бледность сменилась легким румянцем, он тоже волновался.
— Я понимаю, что Шон — твой брат, хотя и сводный. Я слышал, что ты с раннего детства была очень привязана к нему. Потом узнал, что его бросили в тюрьму на два года и никто из членов семьи не был поставлен в известность. Все решили, что его нет больше в живых. И когда открылась правда, ты была в ужасе, вот что я понимаю, дорогая.
Элеонора была поражена таким сочувствием и пониманием.
— Моя семья решила, что он мертв, и только я почти до конца не верила, — прошептала она.
— Я рад, что он не погиб, — горячо заверил ее Питер. Она поняла, что сейчас упадет, и поспешно села в кресло. Питер присел на оттоманку напротив.
— Я знаю твой характер, — продолжал он пылко, — ты всегда готова сделать для своих близких все, что в твоих силах!
Она смогла в ответ лишь кивнуть. Когда он перейдет, наконец, к делу, обвинит ее в предательстве, измене? Потребует объяснений ее поведению?
108 
