Особенно,... 
18 
Николай не сводил с нее глаз, когда она потянулась к его галстуку и сняла его. Он не сдержался и жадно набросился на ее губы. Его поцелуй был таким жарким и настойчивым, что Рейчел застонала и крепче прижалась к нему.
Руки Николая скользнули вниз по ее бархатному платью и сжали ее тугие ягодицы. Он потянул за подол ее платья, который она поправляла на протяжении целого вечера, то и дело оттягивая его вниз. Она застонала, когда он стянул с нее нижнее белье, которое она изящно отбросила ножкой в сторону. Ее руки потянулись к его пиджаку.
«Прямо к делу», – подумал Николай. Ему нравился именно такой подход, но вместе с тем ему хотелось чуть дольше насладиться пухлыми губами Рейчел, рассмотреть и прочувствовать тело, которое сводило его с ума на протяжении целого вечера. Поэтому вместо того, чтобы сорвать с нее одежду, он сбросил свой пиджак на пол и начал осыпать Рейчел поцелуями.
Он взял ее лицо в свои ладони и касался ее губ, снова и снова, покусывая их и наслаждаясь их чувственностью.
Его губы скользнули по ее щеке вниз и задержались на ее бледной, изящной, как у лебедя, шее. Рейчел с замиранием сердца наслаждалась прикосновениями его мягких губ, влажного языка и теплого дыхания.
Она подумала, что ей давно следовало обвить ногами его бедра и оказаться прижатой к стене, но Николай не торопился, желая получить больше наслаждения, и она покорилась.
Рейчел запрокинула голову, открываясь навстречу его поцелуям. Его рука скользнула в густую копну ее волос к ее затылку.
Она блаженно зажмурилась, когда Николай прильнул губами к бьющейся жилке на ее шее и лизнул ее своим горячим языком. Затем он оторвался от ее бархатистой кожи и, держа ее затылок на своей ладони, заглянул ей в глаза. Его глаза полыхали страстью.
Ее голова чуть запрокинулась назад, когда он убрал свою руку, а потом молча, без единого слова, повел за собой в спальню.
Ноги Рейчел дрожали, она шла спотыкаясь, как будто надела туфли на высоких каблуках впервые в жизни. Ее губы и шея были влажными. Ей хотелось раздеться, но Николай остановил ее. Не прекращая покрывать поцелуями ее тело, он уложил Рейчел на кровать. Но она привыкла заниматься любовью по своим правилам, потому что ее тошнило при одной мысли, что она окажется придавленной тяжестью мужского тела, поэтому она выбралась из-под Николая и поднялась с коленей.
Он прилег на подушки, всем своим видом показывая, что не намерен торопиться.
Рейчел повернулась, чтобы снять с себя платье, но он снова остановил ее.
– Я сам раздену тебя.
Она не привыкла к такому замедленному темпу, поэтому почувствовала себя слегка неуверенно, глядя, как он расстегнул свою рубашку и оголил мускулистую грудь. Он сбросил туфли и снял носки. Рейчел казалось, что она перестала дышать, когда Николай расстегнул ремень и молнию на брюках, а потом остановился.
– Иди сюда, – позвал он, и его взгляд говорил о том, что ее ждут поцелуи.
Она жаждала прикосновения его губ, поэтому послушно села поверх его бедер. Николай приподнял подол ее платья и усадил ее так, чтобы она чувствовала его возбужденную плоть своим обнаженным телом.
Николай снова прильнул к ее шее, и на этот раз Рейчел держала его за затылок, запустив пальцы в его густые волосы и изнывая от желания быть наполненной им.
Он чуть приподнялся и прислонился к подушками. Его губы неторопливо исследовали ее тело, а она отвечала, целуя его в ответ и слегка покачиваясь сверху над ним.
Затем Николай снова жадно прильнул к ее губам. Когда он провел рукой по внутренней стороне ее бедер, его поцелуй стал еще более глубоким и настойчивым.
Рейчел оторвалась от губ Николая и, распахнув его рубашку, заскользила руками по его мускулистой груди. Она склонилась над ним и припала губами к его солоноватой, восхитительной коже, мягко покусывая ее и касаясь языком его сосков.
Когда руки Рейчел опустились чуть ниже, Николай громко застонал, сдерживаясь из последних сил, чтобы не наброситься на нее. Она стянула с него нижнее белье и судорожно вздохнула, увидев его тугую, внушительных размеров, плоть, которая была теплой и твердой. И Рейчел не могла не коснуться ее.
Николай хотел отбросить ее руку, потому что, как правило, такие ласки вызывали у него отвращение.
Только сейчас в его памяти возникла бледная рука Рейчел, державшей перед ним программку с церковными гимнами, ее изящные длинные пальчики, ноготки, покрытые лаком кораллового цвета, и он тихо выругался на русском языке. Но это не был приказ остановиться.
18 
