116 
Так все выглядело в идеале. Однако на практике вскорости выяснилось, что малейший дисбаланс всего «колеса» приводил к жутким вибрациям и тряске машины. Не лучше вел себя и усовершенствованный вариант, отличавшийся от первого размерами, мощностью двигателей и т.д. И хотя конструкторы в случае удачи обещали достичь скорости 1200 км/ч, данные разработки так и остались аэродромной экзотикой.
Накопленный опыт, по всей вероятности, был использован в конструкции австрийского изобретателя Виктора Шаубергера. Машина, имевшая кодовое название «Диск Белонце», представляла собой «летающую тарелку», по периметру которой располагалось 12 наклонно стоявших реактивных двигателей. Однако они вроде бы даже не создавали основную подъемную силу, а служили лишь для маневрирования. А вот посредине платформы стоял «бездымный и беспламенный» двигатель, принцип действия которого «основывался на взрыве, а при работе он потреблял лишь воду и воздух». Он-то и поднимал машину в небо.
Прототип не этого ли летательного аппарата видел бывший узник лагеря КЦ-А4? Судить наверняка об этом трудно, поскольку не совпадают некоторые факты. Известно, например, что два варианта «диска» имели диаметр соответственно 39 и 68 м, а это много больше, чем у того аппарата. Впрочем, прототип мог быть и гораздо меньших размеров. Тем более что видел его узник в 1943 году, а по другим источникам свой первый и последний полет «Диск Белонце» совершил в феврале 1945 года. Говорят, за три минуты он достиг высоты 15 км и развил скорость 2200 км/ч — блестящие результаты, если учесть, что садился и взлетал аппарат вертикально, мог зависать в воздухе и лететь в любом направлении, не разворачиваясь.
Однако война уже подходила к концу, внести какие-то изменения в ее ход новинка уже не могла и вскорости была уничтожена. Ее создатель благополучно бежал в США и в 1958 году писал в одном из своих писем: «…Я уже после войны слышал, что идет интенсивное развитие дискообразных летательных аппаратов, но, несмотря на прошедшее время и уйму захваченной в Германии документации, страны, ведущие разработки, не создали хотя бы что-то похожее на мою модель, взорванную по приказу Кейтеля…»
Сам Шаубергер тоже не возобновил свою конструкцию, хотя американцы сулили ему за это многое. Почему? Согласно одной версии, он отвечал на все предложения, что до подписания международного соглашения о полном разоружении нельзя обнародовать его открытие — оно принадлежит будущему.
Честно сказать, «свежо предание, а верится с трудом». Вспомните хотя бы, как развернулся в США Вернер фон Браун, на ракетах которого американцы в конце концов слетали на Луну. Вряд ли устоял бы перед искусом и Шаубергер, если бы мог показать товар лицом. Но, похоже, показывать ему было нечего. По той простой причине, что скорее всего он не владел всей полнотой информации. Большинство же его помощников, первоклассных специалистов, нашли свой конец в концлагерях.
ГОРДОСТЬ СОВЕТСКОЙ РАЗВЕДКИ
Герой Советского Союза Николай Кузнецов вошел в историю тайных операций как удачливый разведчик и хладнокровный террорист. Сын уральских крестьян с прусской внешностью — ему так шли офицерские роли! — немецкий он знал со школы, но лучшими его учителями оказались немцы, оставшиеся на Урале после плена, в который их забросила Первая мировая война. «Свой парень» среди немцев не мог быть не замечен чекистами. Ему предложили сотрудничать с НКВД. И он принял это предложение. Первое поручение — информировать о «настроениях» немецких колонистов. Первая оперативная кличка — Колонист.
Потом на Уралмаше среди заводских немцев он тоже стал своим. У немецких инженеров, налаживавших технологию и технику, он учился говорить на баварском, прусском, саксонском диалектах, болтал с ними обо всем. Они привязались к нему. А он и здесь действовал «по линии НКВД». Пожелтевшие страницы архивных документов говорят об этом так: «…с 1938 года выполняет особые задания по обеспечению государственной безопасности».
Москве требовались новые люди. Управление контрразведки НКВД озадачило местные органы: ищите молодых, знающих немецкий и способных к чекистской работе. Из Свердловска ответили: есть такой человек.
В Москве Кузнецов оказался под началом майора Рясного из отдела контрразведки центрального аппарата НКВД. Отдел тот занимался слежкой за зарубежными посольствами. Конечно, в первую очередь искали подходы к немецким дипломатам. Чем увлекались иностранные дипломаты в Москве в конце 1930-х годов? Бизнесом на антиквариате, золоте, часах, фотоаппаратах. А еще театром и женщинами. Вот в этих сферах и должен был работать Кузнецов: искать встреч, завязывать знакомства.
116 
