160 
Завеса тайны оставалась опущенной и в первые годы перестройки. О Берии стали писать открыто и достаточно много, но общий тон этих публикаций оставался однозначно негативным. Лишь публикация стенограммы июльского (1953 г.) пленума ЦК стала своего рода сенсацией, так как открылись весьма любопытные детали. В том числе и в отношении «реформаторской программы» Берии.
Напомним, Верховный суд СССР, приговоривший Берию и его сообщников к расстрелу, поставил им в вину тяжкие преступления: измену родине, организацию антисоветской заговорщической группы в целях захвата власти и восстановления господства буржуазии, террористические акты против преданных коммунистической партии и народам Советского Союза политических деятелей, преступную связь с иностранными разведками. Весь этот набор традиционных для сталинской эпохи обвинений для устранения политических противников, как и весь наспех слепленный образ «английского шпиона — сексуального маньяка», выглядит сегодня достаточно нелепо. Но речь не об этом.
Как видно из стенограммы, наиболее резкую реакцию вызвали те действия Берии, в которых ораторы усматривали сомнения в правильности сталинского курса во внутренних делах и на международной арене. Стенографические записи выступлений пестрят выражениями: действовал «не теми методами», единолично прекратил «дело врачей», «призывал восстановить законность», пытался умалить авторитет Сталина и ограничить функции партии пропагандистской и кадровой работой, намеревался восстановить отношения с «ревизионистской» Югославией, требовал отказаться от курса строительства социализма в Восточной Германии… Выступавшие на пленуме не стеснялись в резких словах, стараясь добавить свой штрих в оценку личности Берии и методов его работы. Вряд ли в тот момент они думали о возможности эффекта обратного действия. Между тем за речами ораторов, независимо от них, проступал образ если не реформатора в привычном понимании этого слова, то человека, попытавшегося проявить определенную инициативу по демонтажу сталинского социализма. Другой вопрос — что подтолкнуло его на этот шаг?
На этот счет существуют различные версии, но все они требуют документальных доказательств. Пока же очевидно лишь одно: Берия раньше других наследников Сталина провозгласил необходимость преобразований. И не только провозгласил, но и фактически взял в свои руки в первые месяцы после смерти вождя инициативу реформаторских начинаний. Противники Берии, включая и Хрущева, выглядели на пленуме ярыми сталинистами, отстаивающими каждую крупицу наследия своего «великого» учителя.
Предположения по поводу реформаторской программы Берии находят подтверждение в целом ряде других документов: в его докладных записках, справках, проектах распоряжений и постановлений правительства. Наиболее полно представлены документы, связанные с деятельностью министерства внутренних дел СССР — в частности, о реорганизации экономики и освобождении правоохранительных структур от несвойственных им функций, о реорганизации системы ГУЛАГа, о сокращении строительства объектов, при сооружении которых использовался труд заключенных, о передаче в ведение министерства юстиции исправительно-трудовых лагерей и колоний; об ограничении прав особого совещания при НКВД СССР.
Все эти факты не могли не привести ученых к осознанию необходимости более глубокого анализа некоторых аспектов политической карьеры Берии, и в первую очередь вызывающего повышенный интерес того короткого, трехмесячного периода, когда он действовал как самостоятельный политик. Существование реформаторских замыслов у Берии, как уже говорилось, не подлежит сомнению. Спор идет о побудительных мотивах, а в зависимости от этого — можно или нет считать Берию реформатором. Одни полагают, что реформаторские усилия Берии должны быть признаны и оценены в историческом аспекте без всяких оговорок; другие убеждены, что его реформаторским поползновениям грош цена, так как все это были лишь тактические маневры в борьбе за власть.
Отстаивая вторую точку зрения, доктор исторических наук В. Наумов обращает внимание: за пересмотр следственных материалов после смерти Сталина, что ставится в заслугу Берии, он взялся с тех дел, которые возникли в период, когда он не имел прямого отношения к следственной работе. К тому же, замечает Наумов, под удар попали все те работники органов, которые по указанию Сталина собирали компрометирующие материалы на самого Берию. Гласное и демонстративное прекращение «дела врачей», предпринятое, как сообщалось в газетах, по инициативе МВД, позволяло не только рассчитывать на положительную реакцию интеллигенции, но и служило хорошим поводом для кадровой чистки МВД от «чужих людей». В первую очередь — от сторонников Хрущева, которые в период фабрикации «дела врачей» занимали в этом ведомстве многие ключевые посты.
160 
