Особенно,... 
28 
Уличные огни размытыми пятнами проносились мимо них. Капли дождя блестели на лобовом стекле, как бриллианты. Единственным звуком, который нарушал тишину в салоне, был негромкий рокот двигателя. Брейди на большой скорости вел машину к отелю.
Припарковавшись, он открыл дверцу с ее стороны.
– Не обязательно провожать меня до номера, – сказала она хрипловатым голосом.
– Я всегда это делаю. Сегодняшний вечер не станет исключением.
Но он уже стал исключением. Все изменилось. Эйне дрожала от возбуждения и предвкушения. Прохладный мартовский ветер пытался проникнуть сквозь одежду и развевал волосы, но благодаря ладони Брейди на ее талии она не ощущала ничего, кроме жара. Они вошли в отель и направились к лифтам.
Оказавшись в кабине, они встали друг напротив друга, как соперники в боксе, ожидающие начала боя. Когда двери лифта открылись, Брейди взял Эйне за руку и повел ее по ярко освещенному коридору. Кожа женщины запылала от этого прикосновения. Мышцы живота сводило от нервного ожидания.
– Ключ, – бросил Брейди.
Она вытащила ключ из сумочки и, как всегда, протянула ему. Но как только ее пальцы задели его ладонь, между ними словно вспыхнул огонь. Эйне жадно втянула воздух. Что произойдет, когда Брейди откроет дверь?
Неужели он уйдет? Или, наоборот, войдет? Поцелует ее снова? Уложит в постель и снимет почти осязаемую боль, с которой она прожила последние несколько дней?
Дверь распахнулась, но Брейди не шелохнулся. Он стоял на пороге ее номера, как человек, очутившийся на перепутье и пытающийся решить, по какой дороге двигаться дальше. Через несколько томительных секунд он сказал:
– Мне лучше уйти.
Разочарование боролось в ней со здравым смыслом. Брейди в самом деле было лучше уйти, и Эйне это понимала. Обратное было бы глупостью. Даже безумием. Но как же ей хотелось, чтобы он остался!
– Да, – наконец произнесла она, уступая благоразумию и отказываясь от своих желаний. – Думаю, да.
– Если я останусь, мы совершим ошибку, – продолжал он, по-прежнему не двигаясь с места.
– Несомненно.
Эйне смотрела ему в глаза, чтобы он смог увидеть в них, что страсть сжигает не только его, но и ее.
Брейди потер шею.
– Вообще-то иногда значение здравого смысла преувеличивают.
Женщину мгновенно затопили облегчение и желание.
– Я тоже так считаю, – сказала она, и они потянулись друг к другу.
Заключив Эйне в объятия, Брейди прижал ее к себе. Они вошли в номер, и он ногой закрыл дверь. Не отпуская Эйне, он начал ласкать ее спину, а затем его рука легла ей на затылок, а губы прижались к ее губам. Он целовал Эйне, пока голова у нее не закружилась.
Возможно, они поступали неправильно, но Эйне было все равно. Она провела много дней и ночей, представляя себе этот момент. Брейди Финн всецело завладел ее мыслями и желаниями. Холодный и щедрый, одинокий и согревающий, он был противоречив и именно этим приворожил ее.
Брейди прижал Эйне к стене и снова жадно атаковал ее губы. Она с радостью отвечала на поцелуи, переплетая свой язык с его языком, вдыхая его запах, впитывая в себя его голод, который по силе равнялся ее голоду. Их сердца бились в унисон, их тела пожирало одно и то же пламя, и скоро разделявшая их одежда превратилась в барьер, который они были не в силах стерпеть.
Брейди не выпускал ее из объятий, но каким-то образом они сумели раздеться.
Эйне никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Она знала, что такое секс. У нее был Брайан, а до него – еще один мужчина, и близость с ними была приятной.
Но никогда прежде ей не было так божественно хорошо.
В тех местах, где к ней прикасался Брейди, кожа горела и пульсировала от нараставшего напряжения. Эйне начало казаться, что она вот-вот взорвется. Но стоило ей подумать, что больше она не выдержит, как Брейди заставил ее почувствовать, что все только начинается.
Когда его рука оказалась между ее бедрами, ноги женщины подкосились. Если бы Брейди ее не удерживал, она лужицей растеклась бы у его ног.
На Эйне накатила волна незнакомых доселе ощущений. Она хватала воздух ртом, ее глаза расширились. Она льнула к Брейди, держась за его плечи, прижавшись губами к его губам, пока он подталкивал ее к невидимой грани. Он ласкал самое чувствительное местечко, возбуждая в ней один каскад эмоций за другим.
Ее тело сотрясалось в конвульсиях. Эйне не могла дышать, но ей было все равно. Она дрожала, ее кожа пылала.
– Еще раз, – прошептал Брейди, отрывая губы от ее губ и целуя шею.
28 
