216 
У Яна сжалось горло, он взял банковский счет и прикрепленную к нему узкую полоску бумаги. На ней Элизабет показывала свои расчеты процентов, причитающихся ему за точное число дней, прошедших со дня продажи камней, до даты неделю тому назад, указанной на банковском счете.
Его глаза жгли слезы, но плечи задрожали от неслышного смеха – Элизабет заплатила ему на полпроцента меньше обычной процентной ставки.
Через полчаса Ян предстал перед дворецким Джордана и заявил, что хочет видеть Александру. Алекс вошла в комнату и сказала с презрением, в то время как ее голубые глаза с осуждением и гневом пронзали его:
– Я думала, не заставит ли вас записка прийти сюда. Вы имеете хоть какое-то представление, как много Хейвенхерст значит… значил… для нее?
– Я верну его ей, – серьезно сказал Ян и улыбнулся. – Где она?
От выражения нежности в его глазах и голосе Александра раскрыла рот.
– Где она? – повторил он с тихой настойчивостью.
– Я не могу сказать вам, – сказала Алекс с ноткой сожаления. – Вы знаете, не могу. Я дала слово.
– Поможет хоть немного, – спокойно спросил он, – если я попрошу Джордана, как мужа, оказать на вас влияние и убедить вас все же рассказать мне?
– Боюсь, что нет, – заверила его Александра. Она ожидала, что Ян будет спорить, но вместо этого улыбка против воли появилась на его лице. Когда он заговорил, в голосе была нежность:
– Вы – совсем как Элизабет. Вы напоминаете мне ее.
Все еще с недоверием относясь к явной перемене его настроения, Алекс вежливо сказала:
– Я ценю это, как наивысший комплимент, милорд.
К крайнему изумлению, Ян Торнтон протянул руку и ласково взял ее за подбородок.
– Я и хотел сделать такой, – сказал он, улыбнувшись.
Повернувшись, Ян направился к двери, но остановился при виде Джордана, стоящего в дверях с насмешливой понимающей улыбкой на лице.
– Если бы ты следил за своей женой, Ян, тебе не пришлось бы искать сходства в моей.
Когда нежданный гость ушел, Джордан спросил Алекс:
– Ты собираешься сообщить Элизабет, что он едет за ней?
Алекс хотела кивнуть, но заколебалась:
– Я… я не думаю. Я сообщу ей, что Ян спрашивал, где она, что он только что и сделал.
– Он поедет к ней, как только догадается.
– Может быть.
– Ты все еще не доверяешь ему? – удивленно спросил Джордан с улыбкой.
– Доверяю, после этого последнего визита… до некоторой степени… но не сердцу Элизабет. Он так ужасно поступил с ней, и я не хочу давать ей ложную надежду и помочь ему снова причинить ей страдания.
Протянув руку, Джордан, как только что сделал его кузен, взял жену за подбородок, затем притянул ее к себе.
– Знаешь, она тоже заставила его страдать.
– Возможно, – неохотно согласилась Алекс.
Джордан улыбнулся, глядя поверх ее головы.
– В тебе было больше прощения, когда я ранил твое сердце, любимая, – поддразнил он.
– Это потому, что я любила тебя, – ответила она, прижимаясь щекой к груди мужа, обнимая его.
– А ты полюбишь моего кузена хоть немножко, если он искупит свою вину перед Элизабет?
– Может быть, я найду кусочек любви в своем сердце, – согласилась она, – когда он вернет ей Хейвенхерст.
– Это обойдется ему дорого, если он попытается, – усмехнулся Джордан. – Ты знаешь, кто купил его?
– Нет, а ты?
Он кивнул.
– Филип Демаркус.
Она усмехнулась, прижимаясь к его груди.
– Это тот ужасный человек, который сказал принцу, что заплатит за то, чтобы прокатиться по Темзе на его новой яхте?
– Тот самый.
– Ты думаешь, мистер Демаркус обманул Элизабет?
– Только не нашу Элизабет, – рассмеялся Джордан. – Но я не хотел бы оказаться на месте Яна, если Демаркус поймет, что это место представляет для Яна сентиментальную ценность. Цена взлетит до небес.
За две последующие недели Ян сумел выкупить изумруды Элизабет и Хейвенхерст, но оказался не в состоянии обнаружить след своей жены. Городской дом в Лондоне казался тюрьмой, а не домом, но он все еще ждал, каким-то образом чувствуя, что Элизабет заставляет его пройти через это испытание, чтобы дать ему своего рода заслуженный урок.
Он вернулся в Монтмейн, где еще в течение нескольких недель ходил по комнатам, протаптывая дорожку на ковре гостиной, и смотрел в облицованный мрамором камин, словно ответ скрывался в языках огня. Наконец Ян был больше не в состоянии это вынести. Он не мог сосредоточиться на делах, а когда пытался, то делал ошибки. Хуже того, его начали преследовать кошмары, что с ней что-то случилось или что она влюбляется в кого-то, более доброго, чем он, – и мучительные видения следовали за ним из комнаты в комнату.
216 
