Особенно,... 
51 
– Подходит или не подходит, не имеет значения, потому что я не намерена выходить замуж за кого-либо, если этого можно будет избежать. Сумею продержаться еще два года, то получу находящееся у опекунов наследство по завещанию моей бабушки. Этих денег мне бы хватило на долгое время, чтобы самой справиться. Беда в том, что до тех пор я не могу свести концы с концами без дядиной поддержки, а он почти каждую неделю грозит лишить меня ее. Если я хотя бы внешне не приму этот его сумасшедший план, то, не сомневаюсь, он именно так и сделает.
– Элизабет, – осторожно сделала попытку Алекс. – Я бы могла помочь, если б ты позволила. Мой муж…
– Не надо, пожалуйста, – прервала Элизабет. – Ты знаешь, я никогда не смогу взять у тебя деньги. Кроме всего прочего, я не смогу вернуть их. Наследства хватит только покрыть расходы по Хейвенхерсту, да и то еле-еле. Сейчас для меня самое главное выбраться из той каши, которую заварил мой дядюшка.
– Чего я не могу понять – это то, как твой дядя может считать этих двоих подходящими женихами, когда они совсем тебе не подходят. Ни чуточки!
– Мы понимаем, – сказала Элизабет, морщась и наклоняясь, чтобы сорвать травинку, пробивающуюся между каменными плитами под скамьей, – но, очевидно, мои «женихи» не понимают, и в этом все дело.
Когда она произносила эти слова, в ее голове начала зарождаться идея, пальцы гладили травинку, и она застыла в полной неподвижности. Алекс вздохнула, как бы собираясь заговорить, затем остановилась, и в это мгновение мертвой тишины в их изобретательных головах родилась одна и та же идея.
– Алекс, – выдохнула Элизабет, – все, что мне нужно…
– Элизабет, – прошептала Алекс, – все не так плохо, как кажется. Все, что тебе нужно сделать…
Элизабет медленно выпрямилась и повернулась.
В эту долгую минуту молчания две старинные подруги, сидя в розарии, глядели зачарованно друг на друга. Прошлое возвращалось к ним, и они снова были девочками, лежащими без сна в темноте, поверяющими свои мечты и беды, изобретая планы, которые всегда начинались с «Если бы только»…
– Если бы только, – сказала Элизабет, и улыбка засветилась на ее лице, а Алекс ответила ей точно такой же улыбкой, – я смогла убедить их, что мы не подходим друг другу.
– И это совсем нетрудно сделать, – воскликнула Алекс с энтузиазмом, – потому что это правда!
Радостное облегчение от того, что есть план, что можно управлять ситуацией, которая несколько минут назад угрожала размеренному ходу ее жизни, заставило Элизабет вскочить на ноги, ее лицо сияло от смеха.
– Бедный сэр Фрэнсис, – хихикнула она, с восторгом смотря то на Бентнера, то на Алекс, которые улыбались ей. – Я очень боюсь, что его ждет наинеприятнейший сюрприз, когда он поймет, какая… – Элизабет запнулась, думая о том, что больше всего старому распутнику может не понравиться в будущей жене, – я законченная ханжа.
– И, – добавила Алекс, – какая ты ужасная мотовка!
– Точно! – согласилась Элизабет, почти закружившись от радости. Солнце играло в ее золотистых волосах и озаряло ее зеленые глаза, когда она в восторге посмотрела на своих друзей.
– Я обязательно постараюсь дать ему яркие доказательства того и другого. Теперь, что касается графа Кэнфорда…
– Какая жалость, – сказала Алекс с преувеличенной грустью. – Ты не сможешь показать ему, как мастерски ты владеешь удочкой.
– Рыба? – проговорила Элизабет, притворно вздрогнув. – От одной только мысли об этих чешуйчатых существах можно упасть в обморок.
– Исключая ту превосходную рыбу, что вы поймали вчера, – вставил с ухмылкой Бентнер.
– Ты прав, – ответила она, ласково улыбнувшись человеку, научившему ее ловить рыбу. – Найди Берту и сообщи ей, что она едет со мной. К тому времени, когда мы вернемся в дом, Берта должна закончить свою истерику, и я уговорю ее.
Бентнер заспешил прочь, полы его потертой черной ливреи трепыхались позади него.
– Остается только третий претендент, у которого надо отбить охоту, – удовлетворенно сказала Алекс. – Кто он, и что мы о нем знаем? А я его знаю?
Наступил момент, которого боялась Элизабет.
– До того, как ты вернулась несколько недель назад, ты о нем ничего не слышала, – с усилием произнесла она.
– Что? – спросила Алекс растерянно.
Элизабет глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и в волнении провела руками по бокам своей голубой юбки.
– Я думаю, – медленно произнесла она, – мне следует рассказать тебе все, что произошло полтора года назад с Яном Торнтоном.
51 
