3 
Едва ли можно было согласиться с буклетом, назвавшим беркширский пейзаж «восхитительным». Я бы назвала его банальным, как во всех центральных графствах: ухоженные лужки, бесконечные стереотипные зеленые изгороди, в промежутках деревни, крохотные, как нарисованные. Да, кажется, там и не живет никто. Видно, жить здесь не дешево. Если закрываются антикварные магазинчики и винные погреба, значит, «пригородному поясу», что говорить, приходится довольно круто. Ох уж этот пресловутый экономический спад! Еду и думаю, прямо как провинциальный избиратель из милой сердцу «тори» глубинки: вот сейчас, вот за этим поворотом, все изменится к лучшему. Но, должно быть, я выбрала не ту дорогу, потому что на каждом шагу только и мелькают таблички «ПРОДАЕТСЯ» да «ПРОДАЕТСЯ».
Однако «Замок Дин», надо сказать, выглядел вполне процветающим. По крайней мере, снаружи: две массивные колонны, увенчанные гордыми британскими львами, внушительного вида чугунная решетка с вплетенным в нее латинским изречением. Не иначе — «Оставь вес лишний всяк сюда входящий»! Чтоб не ударить лицом в грязь, я втянула живот. Благодаря судьбе, а точнее генетике, с весом у меня особых проблем нет. В нашем семействе даже хомячок и тот был худышка. И слава богу, потому что физические упражнения — это не для меня. Я бы сказала, что я — детектив наподобие Джина Хэкмана. Из первого «Французского связного». Помните сногсшибательный финал, когда Джин при своем излишке в каких-то пятнадцать фунтов чешет вдогонку за одним мерзавцем по докам Марселя. Я лично тоже как-то гналась за магазинным воришкой по всей Эджвер-роуд до самого вокзала Паддингтон. И тоже его достала. Просто потому, что еще на полчаса такой гонки меня бы не хватило. С тех пор иногда заглядываю в местный спортзал, но только из тщеславия, о душевном порыве не может быть и речи.
Аллея обвилась вокруг громадного дома с непомерно громадной вывеской: «Замок Дин» — ЗДОРОВЬЕ СО ВКУСОМ. Монументальное здание предлагало тьму услуг. Мило, если, конечно, есть деньги. Почему-то этот дом напомнил мне французское шато, в котором я как-то имела удовольствие раскрыть одно преступление. Но глупо почивать на лаврах прошлого, впереди ждут новые победы.
Вблизи дом оказался помоложе, чем представлялся издали, — довольно топорный псевдоготический фасад, вероятно, конец девятнадцатого века.
Вестибюль подтверждал мою догадку: помпезный Уильям Моррис [2], щедро приправленный заимствованиями из каталога «Сэндерсон». Девица-регистраторша вид имела высокомерный, но не неприступный. Это меня приободрило. Я назвалась. В свою очередь она протянула мне ключ, комплект рекламной информации и указала, куда сесть подождать, пока она разыщет миссис Уэверли. Едва регистраторша скрылась, я обследовала конторку и пролистала регистрационную книгу. При всех их неприятностях список здешних клиентов оставался по-прежнему впечатляющим. Я погрузилась в пухлое с цветистой обивкой кресло. Две длинноногие дамы в белых махровых халатах и с мокрыми после душа волосами прошествовали мимо. Одна мне улыбнулась. Я улыбнулась в ответ. Будем приветливы с новенькой. На низком столике среди журналов «Гуд хаускипинг» и «Космополитан» я наткнулась на предпоследний номер «Хелло!». Что ж, все мы не без тайных пороков. Я уже продвигалась к сердцевине журнала, где рассказывалось про Ивану Трамп и про ее новые трамповские штучки, но тут появилась миссис Уэверли.
— Мисс Вульф?
Дама роста среднего, с фигурой чуть лучше средней, с несколько проблемной кожей, лишь отчасти скрываемой умелым макияжем. Возраст? Пожалуй, тридцать с хвостиком, как и мне. Но важности побольше. Как, несомненно, и прыткости в карьерном плане.
— Я Кэрол Уэверли, менеджер. Добро пожаловать к нам в «Замок Дин», — произнесла она с явным расчетом на большую аудиторию.
Таковой не оказалось. И даже несколько жаль, потому что миссис Уэверли проговорила фразу с редким старанием, чтоб прозвучало певуче, четко и чтоб никто не вычислил по выговору ее происхождения.
Она провела меня через холл к двери с табличкой «Не входить», и мы оказались в небольшом кабинете с окнами на автостоянку для клиенток. Вид не самый живописный, впрочем, внутри царила вполне здоровая атмосфера: фирменный электрический чайник, а вместо кофейных принадлежностей набор пакетиков с травяными чаями. Миссис Уэверли спросила, какой я предпочитаю. Я выбрала шиповниковый. Чай она заваривала сама. Я смотрела, как миссис Уэверли льет в кружку кипяток, как тщательно приминает чайной ложкой пакетик, как с точностью ракетной установки «патриот» посылает пакетик в мусорное ведро. Небось эта дамочка и трусики себе утюжком ежедневно проглаживает. Ну тебя, Ханна, только бы людей охаивать! Разве она виновата, что здесь тебе не светит международная контрабанда наркотиков!
3 
