Особенно,... 
104 
– Я постараюсь, любимая…
– И вот еще… Сыч почти наверняка придет залечивать раны. Пожалуйста, сделай так, чтобы он тебя не узнал.
– Хорошо, не волнуйся за меня, будь умницей. Ночью наблюдай за окнами, я дам знать из той комнаты, где меня поселят.
– Ты так уверен, что тебя пригласят в гости?
– Да, – улыбнулся я, – у меня есть план.
К усадьбе вела широкая дорога через заливной луг. Я лихо притоптывал удобными монашескими сандалиями и старался не забивать себе голову раньше времени. Проблем всегда много. Как говорила Скарлетт О’Хара: «Не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра». Следом за мной шаг в шаг шли мои братья Анцифер и Фармазон. Довольно долгое время они болтали о чем-то своем, до меня долетали лишь отдельные предложения:
– …рясу изорвал. Как я на складе отчитываться буду?
– А пистолет?! Нет, а мой пистолет… Как стрелять, так только сам, а раскапывай, значит, я?
– …не знаю, не знаю. Что он нашел в этой женщине?
– …все из-за медведей. Слушай, а ты липовый пробовал? Я из этих сот три мухи выплюнул!
– Да нет, душа-то у него светлая…
– Ну знаешь, Циля! Вот на этот раз я его точно никуда не толкал.
– Ангелы не должны переться к черту на кулички.
– Черти не обязаны совершать благие дела по отлову браконьеров и сохранению медвежьей популяции…
– Эй, ребята! – позвал я. – Хватит под нос бубнить, мне бы с вами посоветоваться надо.
– Ну наконец-то… – Анцифер раскинул руки, как библейский отец, принимающий блудного сына. – Я вижу, что вы полны раскаяния, заранее принимаю ваши извинения, сразу все прощаю и выражаю твердую уверенность, что впредь мы всегда будем действовать плечом к плечу.
– Вы с нами? – обернулся я к Фармазону.
– Да зачем он нам?! – Ангел подцепил меня под локоток, ненавязчиво оттаскивая в сторону. – Спасать тварей Божьих самое святое дело. Неужели по святому делу вы будете консультироваться с чертом?
– Хм… определенная логика в этом есть. Однако я не хотел бы обижать…
– Не… ничего… не переживай, Серега! – деланно-бодрым тоном выкрикнул черный авторитет. – Подумаешь, без меня обошелся. Пошел на дело, его, значит, взял, а меня, значит, нет?! Я не в обиде! Нас, чертей, по сто раз на дню так обижают, ничего, мы привычные! Ты его слушай, слушай, он тебе плохого не посоветует, ага…
– Итак, Сергей Александрович, о каких таинственных планах вы хотели бы со мной поговорить?
– Да… я предпочел бы с обоими.
– Нет уж, увольте! В добрых делах я вам больше не помощник. Так что не робей, Сергунь, вали все на полную катушку. Циля разберет. А я, если хотите, даже уши закрою и отвернусь, вот…
– Он начинает исправляться, – кивнул мне Анцифер. – Господь не отнимает шанса на Царство Небесное даже у законченного черта. Но вернемся к нашим планам. Позвольте, я угадаю? Вы хотите попросить меня еще раз подсказывать вам текст, пока вы будете молитвенным словом пробивать очерствевшую душу местного помещика, да?
– Вообще-то… нет, – немного смутился я. – Мне почему-то кажется, что на его душу обычных библейских цитат о любви к ближнему будет недостаточно.
– После нашей блистательной победы в коридоре у вас еще есть сомнения?!
– О, в силе Божественного Слова у меня сомнений нет! А вот в том, что это верная тактика, – есть. Мне думается пойти иным путем. Я хочу немного обмануть хозяина, разведать его связи и возможности, проникнуть поглубже в самую сердцевину грязного помещичьего быта и уж тогда ударить наверняка!
– Что ж вы от меня-то хотите? – суховато отозвался ангел.
– Как вы полагаете, если я возьму на вооружение метод незабываемого Дубровского – здесь это может сработать?
– Если только взять сам принцип, выдать себя за другое лицо, исподволь втереться в доверие к главе семейства, выявить его слабые места и наконец избавить бедных мишек от бессмысленного уничтожения. Но… кем вы можете представиться в таком несуразном виде?
– А что? У меня что-то не так? – удивился я.
– Вы издеваетесь?!! – взвыл ангел, видимо, его задело за живое. – Я столько сил потратил, доставил эту редкостную рясу, а вы ее в две минуты ополовинили! Ради чего? Ради перевязочного материала дикому зверенышу, из которого еще неизвестно кто вырастет!
– Ряса как ряса… Между прочим, когда она выше колен, то шагать гораздо легче. Поддувает, конечно, но, с другой стороны, так прохладнее и ноги не путаются.
Анцифер сжал зубы и сдержанно зарычал. Фармазон сзади хохотал вовсю. Меж тем ангел был кое в чем прав. Кого именно я собирался изобразить? Иностранца? Путешествующего ученого? Странствующего поэта, философа, лингвиста? Может быть, оракула-предсказателя? Бедного монаха-доминиканца? Домашнего учителя-гувернера? Признаться, для всех этих профессий костюмец у меня был самый неподходящий. Выход один: притвориться, что на меня напали разбойники! Раз есть лес, помещичья усадьба, крепостное право, егеря и охотники, то уж на этом фоне разбойники быть просто обязаны. Будем считать, что я ограбленный французский поэт, переводчик, даю частные уроки стихосложения для зажравшихся дворянских сынков. Буквально в прошлом месяце я приобрел неплохой однотомник «От Вийона до Аполлинера», и французская поэзия еще была жива в моей памяти. В общем, это оптимальный образ, который я мог рискнуть исполнить. За размышлениями тропа привела меня к высоким кованым воротам. Витиеватые переплетения решетки в стиле модерн смотрелись ажурно и надежно одновременно. На первый взгляд никаких запоров, никакой охраны. Но стоило мне войти на территорию усадьбы, как словно из-под земли выросла четверка лохматых псов устрашающего размера и, рыча, взяла меня в плен. Я ожидал чего-то подобного, поэтому встал столбом в самой смиренной позе, дожидаясь, пока за мной придут.
104 
