Особенно,... 
80 
— Чандос вполне может быть индейцем-полукровкой, хотя сам он это отрицает.
— Ну, если он не индеец, тогда… — Мэгги нахмурилась и замолчала. — А почему он не пришел сюда вместе с тобой?
— Не захотел. Сказал, что здесь есть люди, с которыми он не хочет встречаться. Боюсь, он здесь что-то натворил. Может, его разыскивают за нарушение закона или что-то в этом роде.
— А что еще он говорил, деточка? — спросила Мэгги ласково, но настойчиво. Кортни смущенно улыбнулась:
— Да, он предупредил меня, чтобы я не называла вас старушкой. Он сказал, что, когда однажды назвал вас так, вы надавали ему оплеух.
— О Боже! — взволнованно воскликнула Мэгги.
— Вы знаете, о ком я говорю? — обрадовалась Кортни.
— Да, да, как раз в тот день, когда я надавала ему оплеух, мы и стали друзьями. Его трудно было узнать по твоему рассказу.
— Он в розыске? — осторожно спросила Кортни о том, что волновало ее больше всего.
— Нет, если не считать «розыск» Флетчера. При других обстоятельствах он остался бы здесь жить, но Флетчер в запале гнева наговорил ему ужасных вещей: они переругались. Правда, с тех пор прошло уже четыре года, и Флетчер раскаивается…
— Четыре года? — перебила ее Кортни. — Но тогда он ездил с индейцами.
— Да, тогда он вернулся в лагерь команчей… — Замолчав, Мэгги вдруг схватилась за сердце. — О Господи, эта бойня, о которой ты говорила… это могло быть… Его мать жила с индейцами, деточка. И его сводная сестренка, которую он обожал. Значит, наверное, их обеих убили… Ох, бедный мальчик!
Кортни побледнела. Его мать? И сестра? Почему он не сказал ей об этом? Однажды он упомянул, что это сестра назвала его Чандосом и он будет носить это имя до тех пор, пока не закончит то, что должен сделать… чтобы его сестра перестала плакать и заснула с миром.
Кортни невидящим взглядом посмотрела в окно. Теперь все прояснилось. Значит, эти люди убили его мать и сестру! И представить себе нельзя, что чувствовал Чандос! Она-то сама хоть и не верила в смерть отца, но какие страдания приносила ей разлука с ним! А Чандос, наверное, видел трупы…
— Мэм… я… пожалуйста, давайте поговорим о чем-нибудь другом! — взмолилась Кортни, чувствуя, как глаза ее опять наполняются слезами.
— Конечно, — ласково согласилась Мэгги. — Может, расскажешь мне, зачем ты сюда приехала?
— Да, — обрадовалась Кортни. — Я приехала, чтобы найти отца. Чандос сказал, что если он живет в Уэйко, вы должны его знать. Он уверял, что вы всех знаете. О Господи, я ведь даже не представилась! Меня зовут Кортни Хортс.
— Хортс? Да, у нас в Уэйко есть доктор Хортс, но…
— Это он! — взволнованно вскричала Кортни, подпрыгнув от радости. — Я была права! Он жив! Он здесь! Я знала!
Мэгги удивленно покачала головой:
— Не понимаю, девочка. На последнем церковном пикнике Элла Хортс сказала Сью Энн Гиббоне, что единственная дочь доктора Хортс погибла во время налета индейцев.
Кортни во все глаза уставилась на пожилую даму:
— Он думал, что я погибла?
— При пожаре, от которого сгорел дотла фермерский дом, — продолжала Мэгги. — Он считал, что ты вместе с мачехой пряталась в этом доме.
— Но мы были в сарае, в ящике для продуктов! Мэгги опять покачала головой, совершенно сбитая с толку. Пока она собиралась с мыслями, Кортни спросила:
— А кто такая Элла?
— Да это жена доктора Хортс. Они поженились месяца два назад.
Кортни опять села, шмыгая носом. Жена? Еще одна жена… о нет, только не это! Боже, какая несправедливость! Неужели она никогда не сможет одна, безраздельно владеть отцом, ну хоть ненадолго? Подумать только, она опоздала всего на два месяца!
В глубокой задумчивости она проговорила любимое ругательство Чандоса:
— Черт побери!
Глава 40
В ярко освещенной кухне не было никого, кроме Зуба Пилы. Он сидел за столом со стаканом молока и куском вишневого пирога. Когда открылась задняя дверь и Мэгги проскользнула в кухню, он даже не оглянулся, узнав ее шаги.
Откинувшись на спинку стула. Зуб Пилы взглянул на нее. Вид у Мэгги был встревоженный.
— Ты расскажешь ему?
— Ты знал. Тебе что, не пришло в голову рассказать ему?
— Нет. Я хотел узнать, что будешь делать ты. К тому же, — Зуб Пилы усмехнулся, — мальчик взял с меня клятву, что я забуду о встрече с ним. Он сильно на этом настаивал. Да ты и сама знаешь, как он упрям.
Мэгги, скрестив руки на груди, взглянула на дверь, отделявшую кухню от дома.
80 
