73 
— Я пришел не ради спора, Джеми. Меня замучило любопытство. Как все решилось?
— Ее отец еще разговаривает с ней.
— А это кто?
Джеми заметил Найала и улыбнулся ему.
— Это брат Шиины, Найал. — Повернувшись к Найалу, он сказал:
— А это мой брат Колен. Светло-голубые глаза Найала расширились.
— Ох, да вы такой же огромный, как и сэр Джеми.
Колен рассмеялся.
— Да, вернее, почти. А сообщил ли он вам, что мы оба добивались вашей сестры? — Он старался говорить непринужденным тоном. Найал перевел взгляд с одного брата на другого.
— Но вы моложе ее, — без какой-либо задней мысли выпалил юноша, не понимая, что для Колена это весьма болезненно.
— Мне на это указывали — и слишком много раз. — Ответ Колена прозвучал резко.
— Вы хотите сказать, что были бы не против плясать под ее дудку? Видите ли, моя сестра привыкла поступать так, как ей хочется. Даже наш отец не всегда может справиться с ней. — Джеми хмыкнул, а Найал с уверенностью продолжал:
— Я бы на вашем месте не смеялся, Мак-Киннон. Вам придется очень нелегко.
Теперь настала очередь Колена рассмеяться.
— Я полагаю, что мне следует благодарить судьбу, что я проиграл тебе в борьбе за Шиину, брат. Я, пожалуй, предпочту жену, с которой я смогу справиться.
Джеми дотронулся до своей щеки, вспомнив о пощечине. Шиина действительно была крепким орешком. Но ее можно укротить. В этом он не сомневался.
Они сидели втроем и рассказывали различные истории о девушке, а затем Колен пошел навестить Дафнию. С самого приезда она заболела и не вставала с постели.
— Пойду поделюсь с Дафнией новостями, если тетя Лидия это еще не сделала за меня. Она ни о чем другом не в состоянии говорить, кроме того, как она счастлива, что Шиина из клана Фергюссонов, — промолвил прощаясь Колен. Затем он вдруг очень серьезным голосом добавил:
— Только никогда не обижай ее, Джеми. Это все, о чем я прошу. — Он быстро повернулся и вышел из зала.
Джеми проводил взглядом брата, его брови сдвинулись.
— Дева Мария, мой родной брат считает меня злодеем, — пробормотал он. Найал расслышал его слова.
— Значит, вы действительно не притронулись к ней? Я имею в виду…
— Мне жаль вас разочаровывать, юноша, но я не занимаюсь насилованием женщин, как вы это полагаете.
— При нашей последней встрече вы оставили о себе не лучшее впечатление. Вы говорили…
— Не стоит мне об этом напоминать, — перебил его Джеми. — Я тогда был очень рассержен, Найал, на вас и на вашего отца. Если говорить честно, ваш отец никогда не предлагал мне Шиину. Но если бы вы об этом узнали, то никогда бы не выпустили меня. Поэтому я не стал вас разубеждать.
— Шиина не была бы сейчас здесь, если бы ее не отослали из дома, — задумчиво продолжал Найал. — Она очень вас боялась, Джеймс Мак-Киннон. А как сейчас? Не потому ли мой отец так долго разговаривает с ней?
— Она действительно испытывала ужас передо мной, это так. Но она прежде всего боялась, что мне станет известно, кто она есть на самом деле. И даже узнав, как я хочу, чтобы она стала моей, Шиина опасалась, что я причиню ей зло, если обнаружится, что она Фергюссон. Сегодня он поняла, что для меня это совершенно неважно. Я никогда не обижу ее. В глубине души она это знает, но упрямство мешает ей согласиться.
— Что вы хотите этим сказать, Мак-Киннон?
— Я верю, что она испытывает ко мне такие же чувства, как и я к ней.
Как только отец вышел из комнаты, Шиина расплакалась. Не прошло и пяти минут, как в дверь постучал Найал, который на смену отцу также пришел ее уговаривать. Что же ей делать, когда два самых дорогих ей человека настаивали на ее замужестве с лэрдом Мак-Кинноном?
Ее отец не хотел слышать никаких возражений.
— С враждой будет покончено, и наш клан перестанут беспокоить набегами, — убеждал он ее.
Отец говорил так, будто в ее руках была их судьба. И старался представить ситуацию как ужасную.
— Ты хочешь, чтобы мы все погибли? — бушевал он. — Мак-Киннон заявил, что ты не покинешь замок иначе, как его женой. Разве, зная об этом, могу я уехать домой? Нет, это значит, что начнется новая война, самая кровопролитная из всех войн, что были. Ты этого хочешь? Неужели ты до такой степени эгоистична, Шиина?
А сколько упреков и обвинений наговорил он ей! Он обличал ее и угрожал. Его последние слова прежде чем уйти были:
— Ты это сделаешь!
А затем пришел Найал. Она была так счастлива его видеть, но он испортил всю радость их встречи.
73 
