Особенно,... 
121 
— А ты хорошо выглядишь, Джейрд. Надеюсь, твоя рана зажила?
— Уже через неделю я почти ничего не чувствовал. Остался, правда, жуткий шрам. — Он улыбнулся. — Может, хочешь посмотреть?
— Нет, совсем не хочу!
— А жаль!
Как он может быть настолько спокоен? Можно подумать, что они мирно расстались и теперь случайно встретились. Что заставило его покинуть родные острова и приехать в Бостон?
— А что было после моего отъезда? Начались сражения?
— Ничего подобного. Я думаю, это была самая мирная революция в истории.
— А что с королевой?
— Ее просто отстранили от власти. Остров находится под протекторатом Соединенных Штатов. В Вашингтон отправили парламентеров с прошением о присоединении.
— Расскажи подробнее.
— В тот день, когда отплывал твой корабль, королева начала наступление. Своим указом она отменила конституцию и потребовала, чтобы кабинет министров подписал новую конституцию, которую составила она сама. Министры отказались. Был организован Комитет спасения. В него вошли самые влиятельные на острове люди, которые и взяли власть на Гавайях в свои руки. Они заняли правительственные здания и выпустили прокламации, в которых сообщили, что монархия свергнута.
— Вот так легко и просто?
— Да, именно так. За комитетом пошли все горожане. Королеву заключили под домашний арест в ее собственном дворце. Над городом были подняты флаги Соединенных Штатов, — Джейрд вздохнул, — но для нашего гордого народа это был тягостный день.
— Ты на стороне королевы?
— Знаешь, она не всегда соблюдала закон, но была хорошей правительницей, и для меня она все еще королева. Это забавно, ведь немногим более ста лет назад европейцы впервые появились на Гавайях, и вот уже древняя культура острова исчезает под натиском более сильной, но чуждой…
— Но ведь гибель культуры вовсе не предрешена, если Гавайи станут американскими, — попыталась возразить Коринна.
— Возможно, и так, но, может быть, хватит морочить мне голову политикой? — ответил Джейрд и в упор посмотрел на жену. — Ты так и не спросила, зачем я приехал.
— Если честно, то я боюсь спрашивать, — ответила Коринна, стараясь не глядеть на Джейрда.
— Тебе нечего бояться, Коринна.
— В самом деле?
Джейрд сел в кресло рядом с женой и задумчиво произнес:
— Кажется, я догадываюсь, чего ты боишься. Ты думаешь, я приехал за Михаэлем?
— Да, — чуть слышно прошептала Коринна.
— И поэтому ты скрывала от меня, что Михаэль — мой сын?
— Да, — ответила Коринна, не в силах скрыть охватившего ее ужаса, — но я не позволю тебе забрать моего сына. Ни за что на свете!
— Нашего сына, Коринна, нашего, — нежно произнес Джейрд, — и я никогда не разлучу нашего сына с матерью.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты ведь уже поняла, правда? — Джейрд попытался обнять жену, но Коринна по-прежнему была насторожена и не бросилась, как ему хотелось, в его объятая.
Джейрд вздохнул.
— Знаешь, что у меня в этом кармане? — спросил он, доставая конверт. — Это письмо твоего отца. Оно пришло через несколько дней после твоего отплытия. Я ему писал с просьбой объяснить, чей ребенок Михаэль, и он ответил…
— Он не имел права! — возмутилась Коринна.
— Вспомни, ведь к тому времени я уже знал все от тебя самой.
— Да, я тебе все рассказала, но ты никак не отреагировал. Ни слова не сказал. Даже в самый последний день!
— Я никак не мог привыкнуть к этой новости, — солгал Джейрд.
Он не собирался рассказывать о своих подозрениях и глупой ревности, потому что считал Дрейтона отцом Михаэля. Зачем вспоминать о прошлых безумствах?
— Ты знаешь, для меня было сильным потрясением — узнать, что я отец и что ты, мать моего ребенка, скрывала это от меня.
— Джейрд, я…
— Не продолжай. Я знаю, почему ты так поступила. Письмо твоего отца на многое открыло мне глаза. Но многое я успел узнать еще раньше — от твоего доктора.
Коринна вспыхнула и отвернулась.
— Пойми, Джейрд, тогда я была охвачена ненавистью к тебе, иначе не натворила бы всех этих глупостей.
— Я уже давно это понял, Коринна. Я ведь и сам был в плену у этого чувства. Я ненавидел твоего отца и пылал жаждой мести, но теперь это в прошлом. Я больше не виню его и скажу ему об этом, как только увижу. Теперь я хорошо понимаю, до чего может довести слепая ненависть.
— О чем ты, Джейрд?
— Я знаю, ты ненавидела меня, когда покидала остров. Может быть, ты продолжаешь меня ненавидеть и сейчас, — он взял жену за руку, — но поверь, я не пожалею своей жизни, только чтобы снова заслужить твою любовь.
121 
