Особенно,... 
45 
— Но что случилось с Питером Хестоном?
— Случайно увидев свою жену в городе, он окончательно тронулся рассудком, набросился на нее и снова пытался задушить, не оставив у окружающих сомнения в своем безумии. Затем его перевезли на другой остров, где члены религиозного ордена содержали специальный приют для престарелых и скорбных разумом. Там под присмотром монахинь он и доживет остаток дней.
— А жители острова, осудившие вас так несправедливо?
— Они раскаялись и даже передали мне исключительные права на вывоз их урожая в течение пяти лет.
— Неужели? И ты находишь это достойной компенсацией?
— Не слишком, — хмыкнул отец, — особенно после того, как выяснилось, что остров медленно гибнет, поскольку лежит в стороне от главных морских путей.
— Ты к тому же стал для них истинным спасением! — негодующе воскликнула Ларисса.
— Да, но это мне выгодно, — пояснил отец. — Теперь придется купить еще корабль-другой, чтобы послать на остров; остальные суда будут по-прежнему обслуживать мои старые рынки.
Про себя Ларисса жалела, что их разговор, пусть и косвенно, касается Альберта Эверетта, вынудившего отца искать новые рынки в Вест-Индии. Ах, если бы не Альберт, отец не попал бы в тюрьму, и, уж конечно, не покинул бы Англию, и они не потеряли бы свой дом… и никогда не встретились бы с Винсентом.
— Рада, что ты находишь в этом нечто забавное, — с горечью бросила она. — В отличие от меня. Я считала тебя мертвым. Была уверена, что только смерть могла помешать тебе вернуться вовремя. Представляла себе кораблекрушения, ужасные штормы и даже пиратов. В жизни подумать не могла, что тебя бросят в тюрьму, потому что знала: такой человек, как ты, законов не нарушает.
Отец обнял ее за плечи и прошептал;
— Забудь, Рисса. Все это позади. Я дома, в безопасности и добром здравии, и даже извлек некоторую выгоду из своих приключений. Так что не тревожься за меня.
— Я и не тревожусь. Просто в бешенстве оттого, что Эверетты так обошлись с нами и их злодеяние осталось безнаказанным.
— Мы с тобой знаем, как бессмысленна месть.
— Ты прав, — вздохнула девушка.
— А ты имеешь в виду не Эвереттов вообще, а только Винсента. Его брат, очевидно, сам свершил над собой суд.
Глава 23
Но Альберт вовсе не умер.
Потребовалось немало времени, чтобы Винсент осознал сей поразительный факт. Сначала он счел новость глупой шуткой. Розыгрышем. И даже подумал, что это дело рук Джорджа Аскота. В конце концов, такой человек, как Аскот, не задумается обелить себя, сочинив послание, в котором изображается совершенно невинной стороной. Кроме того, письмо передал неизвестный матрос, так что нет никаких доказательств, что его писал Альберт: даже подпись могла быть подделана.
Но всякое сомнение улетучилось, стоило перечитать написанное. Это письмо было невозможно подделать. Кроме того, здесь приводились такие детали, о которых Аскот просто не мог знать.
Значит, Альберт жив. Эта поразительная новость должна была воодушевить Винсента, а не явиться невероятным потрясением. По признанию Альберта, в первом письме не было ни слова правды. Теперь он клеймил позором истинного виновника, то есть себя. Но никаких извинений за свою ложь. Оказалось, Альберт даже не задумывался о последствиях, которые повлечет за собой письмо брату. И уж конечно, понятия не имел, что Винсент поднял перчатку вместо него.
"Ты, вероятно, не ожидал больше известий от меня. Я был в сильном подпитии, когда писал то прощальное письмо, но смутно припоминаю, что поклялся никогда не возвращаться. И по-прежнему упорствую в своих намерениях. Нога моя не ступит на английские берега. У меня нет желания возвращаться на родину, где я чувствую себя таким ничтожеством по сравнению со старшим братом. Здесь же я такой, как все. Даже нищий может распрямить плечи и начать все сначала. Я так и поступил.
Ты, должно быть, обрадуешься, узнав, что я смог упорядочить свою жизнь. Кстати, теперь, на трезвую голову, я готов признаться в том, что стало причиной моего падения. Ах, как трудно сравняться с тобой, братец! Ты чертовски удачлив. Все, к чему ты прикасаешься, обращается в золото. Понимаю, мне не стоило и пытаться переплюнуть тебя, но я все же попробовал, и в этом моя ошибка. Успех не пришел ко мне по мановению волшебной палочки. Поэтому я стал его торопить. А когда ничего не вышло, я стал топить горе в вине, что и стало началом моего падения. Естественно, в таком состоянии я сам не знал, что делал. Нанимал капитанами последних пройдох. Об одном поговаривали, что в юности он был пиратом, но поскольку тот обещал сделать меня богатым, я не обратил внимания на слухи. И позволил нечестным людям стать моими советчиками. Все, что они говорили мне, казалось разумным, по крайней мере когда я напивался. Но они ошибочно считали, что я владею неиссякаемым источником денег. Все вышло бы по-другому, будь я действительно богат, но, к сожалению, я вовсе не был богачом.
45 
