40 
Викинг молча наблюдал за пленницей, подмечая раскрасневшиеся щеки и сверкающие глаза. Да, не много нужно, чтобы она вновь вспылила и набросилась на того, кого считает врагом! Одного упоминания о ее новом положении вполне достаточно. Никогда еще он не встречал такой гордой и высокомерной женщины. Он и сам уже не был уверен, стоит ли благодарить богов за то, что послали ему в дар такую строптивицу.
Гаррик вспомнил, как впервые увидел ее. Тогда Бренна спала на его постели, свернувшись клубочком, и во сне лицо ее было таким по-детски невинным, а красота — не поддающаяся описанию. Но потом… внизу… с кинжалом в руке… сплошное яростное пламя, бешеная ненависть. Даже теперь он не мог не восхищаться ее прелестью, огненными искрами в глазах, румянцем, горевшим на щеках…
Гаррик не мог не признать, что возмущен до глубины души тем, как дерзко спорила она с его матерью. Правда, после ее рассказа о том, сколько страданий выпало на долю девушки, гнев исчез, но тут же вновь закипел, когда она начала угрожать Хьюгу.
Подумать только, его собственная рабыня осмеливается дерзить господам! А мать, родная мать, защищает негодницу и не дает задать ей порку, которой та, несомненно, заслуживает! Однако, может, хорошо, что Элоиза была рядом, иначе Гаррик, вне себя от бешенства, мог искалечить девушку, в чем потом бы жестоко раскаялся.
— Ну так что, теперь ты собираешься объявить мне свои условия?
Кокетливая интонация заставила Гаррика невольно улыбнуться, и на щеках вновь появились ямочки;
— А ты станешь их выполнять?
— Сначала послушаю, а потом решу, — ответила она бесстрашно.
— Хорошо, — кивнул Гаррик, откинувшись на спинку стула. — Начать с того, что ты не будешь больше закатывать таких сцен, как сегодня утром.
— Я не закатываю сцен, викинг, просто высказываю свое мнение.
— Слово «викинг» в твоих устах звучит проклятием, госпожа. Я не потерплю больше такого.
— Не дождешься, чтобы я называла тебя хозяином! — с омерзением прошипела Бренна.
— Согласен, но у меня есть имя, и неплохо бы время от времени вспоминать об этом!
— Как и у меня, но я ни разу не слыхала, чтобы и ты о нем вспомнил!
— Ладно… Бренна, — усмехнулся он.
— Вижу, с тобой не так трудно договориться. — Она сухо улыбнулась.
— Разве? На твоем месте, я бы подождал, пока разговор не будет закончен, — отозвался Гаррик, со странным сожалением наблюдая, как гаснет эта столь редкая улыбка. — Кроме того, — властно продолжал он, — Ярмилла предложила поселить тебя вместе с двумя молодыми женщинами, Джейни и Модьей, в маленьком домике позади конюшни. Там ты будешь ночевать и проводить свободное время. Согласна?
— Да.
— Прекрасно. Обязанности твои будут такими же, как и у остальных рабынь. Станешь помогать готовить, убирать дом, стирать, доить коров и молоть зерно. Работы не так уж много, потому что хозяйство мое скромное и служить нужно мне одному. Ярмилла объяснит, что делать, а в ее отсутствие всегда можешь обратиться к Джейни. И, поскольку у меня нет жены, иногда придется чинить старую одежду и шить новую.
— Это все? — сдержанно осведомилась Бренна.
— Да. Маленьких детей здесь нет, и не скоро будут, поскольку я не собираюсь жениться. Так что остается угождать только мне, — поспешно заверил Гаррик, решив уже, что никаких споров не возникнет.
— Но все это женская работа.
— Конечно.
Девушка пристально смотрела на него, стараясь сохранить спокойствие:
— Ты был прав, когда сказал, что мне стоит приберечь свои выводы до конца беседы, поскольку, если ты не предлагаешь мне иного выбора, между нами никогда не будет согласия.
— Ты отказываешься повиноваться? — Гаррик нахмурился.
— Я уже говорила, что женская работа не для меня, — бросила Бренна свысока. — И я никогда не буду заниматься ничем подобным!
— Будешь! — Гаррик резко подался вперед, сузив глаза, подавляя нарастающий гнев.
— Нет, викинг! Ни за что!
Короткое перемирие кончилось. Надвигалась гроза.
— Я даю тебе еду и одежду! Дом, в котором ты спишь, — мой! — взорвался он, вскакивая. — И если ты не будешь отрабатывать свое содержание, госпожа, то какая мне от тебя польза?!
— Я могу отрабатывать свое содержание! — ответила она, на удивление спокойно.
— Каким-образом?! Если ты имеешь в виду мою постель, забудь об этом!
— Не волнуйся, уж этого наверняка не произойдет! Нет, просто Эрин позволил мне помогать ухаживать за лошадьми, если ты дашь разрешение.
40 
