Последние отзывы

  128  

– Что же? – спросил он, догадываясь о том, что она имела в виду.

Она улыбнулась и похлопала по своей сумочке.

– Десять тысяч долларов – это пустяк, Питер, ничто. – Она выговорила последнее слово так раздраженно, злобно, что было ясно, чего стоило ей это «ничто». Встать бы, шлепнуть ее, и она бы выкатилась. Она могла прочесть по его лицу эту мысль, потому что села и, вдавив в пепельницу недокуренную сигарету, коснулась его щеки прохладной рукой. – Послушай, – сказала она, – мне нравится быть с тобой в постели. Ты такой большой, ты умеешь сделать мне приятное. – Она обвила рукой его шею. Он почувствовал желание и содрогнулся от отвращения к самому себе, но на этот раз он знал, что поступает не просто глупо, а заведомо дурно, грешно. И все же если бы только попридержать Винни, чтобы тот дал ему время окончить процесс и вернуть Дженис, то ради этого он пошел бы на что угодно, взорвал бы город, если нужно! Угроза шантажа со стороны Винни так велика лишь до тех пор, пока Питер служит в прокуратуре. А потом, ему нужна информация насчет Джона Эппла. Он должен вычислить, с кем имеет дело, кто его соперник. В сущности, все можно представить так, будто он трахает Кассандру, в то время как его самого трахает Винни, – вот выскользнуть бы из этой цепочки, и пусть трахают друг друга, особенно учитывая, что для денег он лишь передаточное звено, без которого можно и обойтись. Но разобраться в этом клубке, попробовать понять, действительно ли игра стоит свеч, чрезвычайно трудно. Кассандра тянула его, воркуя что-то ему на ухо, шепотом предлагая пройти наверх, в спальню. А он был так одинок в последнее время. Она вытащила из сумочки пухлый белый конверт и тихо положила его на кухонный стол. Мыть посуду они не стали, оставили все как есть. Наверху в ванной, стоя перед зеркалом, в котором еще недавно отражалось их с Дженис объятие, он вычистил зубы. Кассандра извлекла из сумочки пилюлю, похожую на огромную таблетку аспирина, и проглотила ее.

– Что это? – строго спросил он.

– Пилюля.

– Шутишь! – Ему захотелось ударить ее.

– Я называю их «пилюли радости». Все как бы замедляется, становится ярче, глубже.

– Ну, я устал, так что слишком большой радости не ожидай.

Она выключила свет, что-то бормоча себе под нос.

– Что? – с раздражением спросил он. – Что ты сказала?

Потом, после нескольких томительных минут в темноте Кассандра притянула его к себе, сильно прижала к своему телу.

– Давай! – требовательно сказала она. – Действуй.

Он повернулся к окну. Невероятно, но снег все еще падал. Скоро всех их погребет этот снег. Он повернулся обратно к Кассандре. Она задвигалась под простынями, взяла у него в рот. Рука ее скользнула по груди Питера, и он, почувствовав прилив ненавистного ему вожделения, увидел истинную сущность этого вожделения, чувства мелкого, низменного, неуместного. Но Кассандра знала, что делала, – все его нервы были задействованы, напряжены от ее легких касаний, поглаживаний. Затем Кассандра выпуталась из простыней и, взяв его член, крепко сжала его в руке.

– Покажи кольцо, – сказала она.

– Зачем?

– Посмотреть. – Она еще теснее сжала пальцы. – Можешь мне его доверить, не обману.

С шутливым вздохом он стянул с пальца кольцо и поднял вверх над ее головой. Свободной рукой она выхватила кольцо и, поднеся ко рту, просунула сквозь него красный кончик языка.

– Отдай сейчас же, – озабоченно сказал он.

Кассандра улыбнулась. Он сделал движение, чтобы отнять кольцо. Она сунула его в рот и, сделав быстрый глоток, с усилием проглотила.

Он схватил ее за подбородок, сунул пальцы ей в рот. Она со смехом прикусила его руку. И вдруг он понял смысл ее игры. Он должен был ужасно разозлиться и, полный ненависти, трахнуть ее так, что небу станет жарко. Что ж, может, так и будет, может быть! Он сильным рывком вытянул ее из постели и, перевернув вниз головой, поднял за ноги в воздух, прижав к своему поясу ее голову. Он обливался потом и дрожал от напряжения, но все-таки удерживал ее. Он и позабыл, сколько в нем силы.

Она засмеялась еще громче и в шутку лизнула его член.

– Выплюни его, вытошни! – кричал он. – Вытошни это чертово кольцо! – Он швырнул ее назад на постель, вдавил одной рукой в матрас.

– Давай, Питер, иди ко мне! – лукаво протянула Кассандра. Худое лицо ее злобно щерилось, выставив крупные зубы. И тогда, весь пылая от ненависти, со сжатым ртом и решительностью человека, которому необходимо довершить какое-то жутко неприятное дело – например, перетащить разложившуюся тушу какого-то животного, – он сжал рукой ее шею.

  128