54 
После его слов Стори заметно расслабился:
— Тогда что же вы имели в виду, когда сказали, что вам требуется моя помощь?
— Я присматривался, как вы общаетесь с другими пациентами. У вас очень хорошо получается. Вы умеете налаживать контакт с теми людьми, которые не доверяют персоналу госпиталя.
— Я всегда легко сходился с людьми, до того как… — Стори замялся.
— До того как заболели? — подсказал Тони.
— Вы хотите сказать — до того как сошел с ума. Почему не сказать прямо? Здесь никто не называет вещи своими именами. Никто не зовет нас психами, сумасшедшими, даже пациентами — редко. Вы все ходите вокруг да около, будто мы не знаем, почему оказались тут.
Тони улыбнулся, пытаясь снять раздражение больного.
— Неужели вам было бы приятней?
— Так честней. Вы ждете от нас честности во время сеансов психотерапии, а сами обволакиваете все в эвфемизмы.
Тони воспользовался моментом. Раз уж он решил переписать правила госпиталя, то сейчас самое время для этого.
— Ладно, попробую говорить без обиняков. Вы прекрасно ладите с психами. Они вам доверяют. Вы им нравитесь. Они смотрят на вас, как на своего, не воспринимают вас как угрозу.
— Потому что я один из них, — уточнил Стори.
— Но большую часть времени вы все же тот человек, каким были, пока вас не предало собственное тело. И я рискую предположить, что вы таким образом можете мне помочь. — Тони вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Я работаю не только здесь. Еще я помогаю полиции, анализирую поведение правонарушителей и пытаюсь давать рекомендации, которые помогут задержать преступников, прежде чем те совершат новые злодеяния.
— Так вы, значит, судебный психолог? Профайлер? Как в том сериале, где играла Элли Уокер?
Тони поморщился:
— Ну, на Элли Уокер я, как видите, не похож. Так же как и на Джоди Фостер. В том, что я делаю, нет ничего выдающегося. Но я действительно профайлер. Сейчас работаю с брэдфилдской полицией. Мы должны поймать убийцу, прежде чем он заберет новые жизни.
— А я тут при чем? — озадаченно спросил Стори.
— Один из здешних пациентов был осужден два года назад за убийство четырех женщин. В его вине нет никаких сомнений. Ее подтвердили эксперты-криминалисты, да и сам он признался в содеянном. Но недавно точно таким же образом была убита еще одна женщина. Убийца знал досконально о преступлениях двухлетней давности, включая подробности, которые никогда не разглашались.
— И вы считаете, что здешний пациент невиновен? Вы хотите, чтобы я помог это доказать? — Лицо Стори оживилось, в голосе зазвучало волнение.
— Я не уверен, Том, что он невиновен. Знаю только, что в его голове есть информация, которая, возможно, позволит нам остановить череду убийств. Но со мной он не станет говорить. Он ни с кем не хочет общаться. За все время, проведенное здесь, он не сказал почти ни слова. Мне надо, чтобы вы убедили его поговорить со мной.
Стори растерялся:
— Я? Думаете, он станет говорить со мной?
— Не знаю. Я перепробовал все известные мне приемы, чтобы заставить его открыться, и все зря. Поэтому хочу попробовать еще и такой способ, какой бы безумной ни казалась моя идея.
— Безумной — подходящее слово, — хмыкнул Стори. — Сумасшедшие начинают руководить лечебным процессом в дурдоме.
Тони тоже усмехнулся:
— Может, и не всем процессом, но частью — это уж точно… Как вы смотрите на мое предложение? Попробуете?
***
Кэрол сунула ладони под струю холодной воды, пытаясь — в буквальном смысле — охладить пыл после совещания у Брэндона, где она докладывала о результатах работы группы. Она всегда считала Брэндона разумным начальником, который хорошо понимает, как в сложных случаях работают его подчиненные — на пределе сил, из кожи вон лезут. Но сегодня она приуныла: шеф был разочарован и нисколько этого не скрывал. Впрочем, иной реакции Кэрол и не ожидала: она и сама была разочарована и недовольна собой.
И все же ей удалось убедить Брэндона, чтобы он не сокращал финансирование и не локализовал расследование по делу Сэнди Фостер. То есть при необходимости она могла позволить себе привлечь дополнительные силы — за пределами своей маленькой группы. Как горько было видеть разочарование Брэндона и сознавать, что она не способна предложить направление, которое спасет следствие. Кэрол знала: одна из причин ее былых успехов крылась в умении мыслить широко, находить решения, которые никому бы не пришли в голову. А вот сейчас, имея на руках дела Тима Голдинга и Сэнди, Кэрол не могла выбраться из колеи стандартного мышления.
54 
