Последние отзывы

  105  

— Я был там, где обязан находиться по ночам всякий порядочный человек, Dottore, — с моей женой и детьми.

— Здесь?

— Нет, я находился в Милане. И поскольку я могу предварить ваш следующий вопрос, сообщу, что там находились еще и другие люди — двое гостей и трое слуг.

— Когда вы прибыли сюда?

— Сегодня утром, на раннем самолете. — Он улыбнулся и, сунув руку в карман, вынул маленькую синюю карточку. — Ах, как удачно. У меня сохранился посадочный талон. — Он протянул талон Брунетти. — Хотите осмотреть его, комиссар?

Брунетти не обратил внимания на его жест.

— Мы нашли того молодого человека, который был на фото, — сказал Брунетти.

— Молодого человека? — переспросил Вискарди, помолчал, а потом сделал вид, что вспомнил. — Ах да, молодого преступника, фотографию которого ваш сержант показал мне в тюрьме. Вам сказал вице-квесторе, что мне показалось, будто я припоминаю его? — Брунетти пропустил вопрос мимо ушей, и Вискарди продолжал: — Значит ли это, что вы его арестовали? Если к тому же это означает, что вы вернете мне мои картины, жена будет в восторге.

— Он умер.

— Умер? — повторил Вискарди, изумленно выгнув бровь. — Как жаль! Это была естественная смерть? — спросил он, потом помолчал, словно взвешивая следующий вопрос. — Наверное, передозировка наркотиков? Мне говорили, что такие случаи бывают, особенно с молодыми людьми.

— Нет, это не была сверхдоза. Его убили.

— Ах, как печально слышать это, но ведь такие вещи часто происходят вокруг, не так ли? — Он улыбнулся своей шуточке и спросил: — Но в конце концов не он ли ограбил палаццо?

— Есть доказательство, которое связывает его с этим ограблением.

Вискарди сузил глаза, явно намереваясь изобразить, что его вдруг осенило:

— Значит, в ту ночь я действительно видел его?

— Да, вы его видели.

— Значит ли это, что я скоро получу картины?

— Нет.

— Ах, это очень плохо. Жена будет огорчена.

— Мы нашли доказательство, что он был связан с другим преступлением.

— Вот как? С каким же?

— С убийством американского военного.

— Вы и вице-квесторе должны быть довольны, что смогли раскрыть и это убийство.

— Вице-квесторе доволен.

— А вы нет? Почему же, комиссар?

— Потому что он не был убийцей.

— Вы, кажется, совершенно уверены в этом.

— Я в этом совершенно уверен.

Вискарди опять попытался улыбнуться, улыбка получилась натянутой.

— Боюсь, Dottore, что я был бы еще больше доволен, если бы вы с такой же уверенностью сказали, что найдете мои картины.

— Можете быть уверены, что я их найду, синьор Вискарди.

— Это обнадеживает, комиссар. — Он отодвинул манжет, мельком взглянул на часы и сказал: — К сожалению, я должен перед вами извиниться. Я жду друга к ланчу. А потом у меня деловая встреча, и я должен ехать на вокзал.

— Встреча у вас в Венеции? — спросил Брунетти.

Улыбка чистого восторга сияла в глазах Вискарди.

— Нет, комиссар. Не в Венеции. В Виченце.

Брунетти унес свою ярость домой, и за обеденным столом она стала стеной между ним и его семьей. Он пытался отвечать на их вопросы, пытался внимательно слушать то, что они говорят, но в середине рассказа Кьяры о том, что случилось сегодня утром в классе, увидел хитрую торжествующую улыбку Вискарди. Когда же Раффи улыбнулся на что-то, сказанное матерью, Брунетти вспомнил только глупую извиняющуюся улыбку Руффоло, два года назад, когда тот отнял ножницы у своей матери и умолял понять ее.

Он знал, что тело Руффоло вернут его матери сегодня к вечеру, когда вскрытие закончится и будет установлена причина смерти. Брунетти не сомневался, что это будет за причина: след от удара на голове Руффоло будет точно тех же очертаний, что и булыжник, найденный рядом с его телом на пляжике; и кто установит, был ли удар получен при падении или каким-то иным способом? И кто же, коль скоро смерть Руффоло все так замечательно уладила, будет этим интересоваться? Возможно, как в случае с доктором Питерс, в крови у него обнаружат признаки алкоголя, и это послужит лишним доказательством падения. Дело, порученное Брунетти, раскрыто. В действительности раскрыты оба дела, потому что убийцей американца оказался — совершенно случайно — тот, кто украл картины Вискарди. Подумав об этом, Брунетти рывком отодвинул свой стул от стола, не обращая внимания на три пары глаз, наблюдающих за тем, как он выходит из комнаты. Ничего не объясняя, он ушел из дома и направился к Государственной больнице, где, как он знал, находится тело Руффоло.

  105