46

– Где ты пропадал? – набросилась на меня Жанин, когда я вернулся в общий зал. – Развлекался с этой проституткой? – Она придирчиво рассматривала мой костюм, который был далеко не в идеальном состоянии. – Она исчезла, как только тебя увел старик.

Толчея в атриуме стала поменьше. Жанин присела на поручень кресла, с маской равнодушия на лице.

– Можно сказать, что развлекался, – ответил я, поправляя воротничок сорочки и приглаживая волосы. – И даже уложил кое-кого в постель, только не Марти, а Чарли.

– Дейв!

– Он сам напросился, но получил чуть больше, чем ожидал, – прихвастнул я.

Глупость, наверное, но я чувствовал себя удовлетворенным.

– Может, нам лучше уйти, пока за нами не явилась команда по регби в полном составе, – сказала Жанин, испуганно глядя по сторонам.

– Не тревожься. Брэндон все видел и знает, что виноват Чарли.

– А эта шлюха ни при чем?

– Какая шлюха?

– Ты знаешь, кого я имею в виду.

– Марти была с нами, – сказал я, – но она действительно ни при чем. Можешь спросить у старика, если хочешь.

Жанин о чем-то задумалась, потом спросила:

– Как ты считаешь, он даст мне интервью? – и добавила как бы невзначай: – Я могла бы сделать о нем целую колонку.

– Может, и даст, если я попрошу. Он относится ко мне, как к сыну.

– Не смеши меня, Дейв! – с жаром воскликнула Жанин.

Я рассмеялся.

Мы медленно прошлись по атриуму и оказались в соседнем помещении. Я поискал глазами Инсула Пэрриса, но не нашел и не стал расспрашивать о нем, наплевав на профессиональный интерес, – захотелось понаблюдать за Жанин, увлеченной своим ремеслом. Пригвоздив к стене шведского футболиста и его беременную подружку, она выведывала подробности их любовной истории и совместной жизни. Она задавала самому известному центральному нападающему Скандинавии такие вопросы, от которых мой отец поседел бы в считанные минуты. Когда Жанин покончила с футболистом и его счастливой подружкой, от нечего делать мы подошли к барабану с бесплатной лотереей. Вытащили по билетику и проиграли, а человеку, который потянулся к барабану сразу за мной, достались часы «Ролекс».

– Надеюсь, это не подстроено, – саркастически заметил я, узнав в счастливчике телевизионного продюсера, которого видел на стадионе, в ложе рядом с Клайдом Хэрроу. В ответ он состроил неопределенную гримасу и аккуратно положил часы во внутренний карман пиджака.

– Джаз в гимнастическом зале или поп-музыка у бассейна? – предоставил я выбор Жанин.

– Давай останемся здесь, – ответила она.

Мы пробирались поближе к окнам, выходившим на безбрежные поля за домом, когда Жанин вдруг испуганно произнесла:

– Дейв! Посмотри, кто там стоит.

– Кто это? – спросил я.

Она скосила взгляд на высокого туповатого на вид мужчину.

– Это он… Генри! – в ужасе прошептала Жанин.

Я присмотрелся внимательнее. Генри Талбот стоял вполоборота к нам и говорил с низенькой дамой средних лет, полные плечи которой резко выдавались из открытого короткого платья. Лоб Генри был прикрыт густой седой челкой. Тощая шея с выступающим кадыком и длинный тонкий нос, напоминавший киль корабля, не добавляли ему привлекательности, но самой отталкивающей деталью его лица казались губы. Меня удивило, что Дженни и Ллойд ничем не напоминают отца. Беседуя с пухленькой женщиной, он напоминал стервятника, обхаживающего свою добычу.

– Уйдем отсюда, – шепнула мне Жанин, но, на беду, Генри узнал ее голос. Так иногда мистическим образом в шумном зале не услышишь крика, а шепот долетит. Генри повернул голову и кивнул ей. В это время всех пригласили к шведскому столу.

– Он нас заметил, – простонала Жанин.

– Хочешь, я уйду? – предложил я.

– Нет! – вцепилась в меня Жанин. – Честное слово, Дейв, ты меня иногда просто бесишь! Ну, с какой стати ты уйдешь?

С грязной улыбочкой на лице к нам проталкивался Генри Талбот. Похоже, он был без спутницы.

– Веди себя прилично, – велела мне Жанин, натянуто улыбаясь в ответ.

– Я всегда веду себя прилично, – напомнил ей я.

Когда Талбот оказался рядом с нами, стало ясно, что меньше всего он настроен на беседу в рамках приличия. Почти навалившись грудью на Жанин, он зашипел:

  126