Особенно,... 
64 
– Нечего рассказывать. Просто сегодня утром ко мне заглянул один тележурналист, который сказал, что ему на убийство Олли наплевать, потому что этим никого не удивишь.
– Не томи, Дейв, я чувствую, ты знаешь гораздо больше, – нетерпеливо потребовала Жанин.
– Клайд Хэрроу, о котором я только что сказал, работает на «Карлайл Корпорейшн».
– Мне ничего об этом не известно, – взахлеб проговорила Жанин.
– Видишь ли, если бы я говорил с любимой женщиной, я бы выболтал кое-что еще, но поскольку я говорю с журналисткой, я не скажу больше ни слова.
– Не забывай, что обе они уживаются в одной женщине, – низким голосом напомнила Жанин.
– Сегодня не суббота, дорогая, – напомнил я в свою очередь.
Она приподняла правую бровь не больше чем на миллиметр. Через несколько минут мы продолжили нашу беседу в постели. Она обнимала меня обеими руками.
– Ты уверен, что хочешь меня, Дейв?
– Ты знаешь ответ на этот вопрос.
Чуть позднее Жанин улеглась, опершись на локоть, и серьезным тоном объявила:
– Я сегодня постучалась к тебе не только потому, что мне необходимо было поговорить со взрослым человеком. Представь себе, Генри объявился.
– Этот паразит! Что ему нужно? Деньги понадобились?
– Хуже. Он желает видеться с детьми. Возвращается на родину. Ему предложили работу здесь, в Манчестере.
– Из Голливуда, значит, его поперли?
– Дейв, ты меня не слушаешь. Дело не только в нем. Он, видишь ли, желает исправить ошибку… как бы склеить… наши отношения.
– А-а.
– Как мне понимать это «а-а»?
– Не знаю.
– Генри говорит, что мы нужны ему.
– Да-а?
– Прекрати! – вскричала Жанин.
– Как мне реагировать? Мы только что любили друг друга, и ты вдруг сообщаешь, что объявился твой бывший муж. Чего ты от меня ждешь? Я никогда не скрываю своих чувств.
– Думаю, иногда скрываешь. Ну, ты бы мог сказать, например, что разобьешь ему башку, если он сюда сунется.
– Ага, чтоб услышать от тебя, что я – дикарь.
– Я бы сама попросила тебя дать ему в морду. Ты думаешь, я смогу к нему вернуться? Последние два года он провел среди безмозглых грудастых кукол, а теперь, видите ли, вспомнил о своих отцовских правах.
– Жанин, тебе нужно сходить к адвокату, вот и все.
– Мне гораздо больше нравилось, когда ты сразу начинал махать кулаками, – заявила Жанин.
– Ты же меня от этого и отучила.
Мы долго лежали в полном молчании.
– Если хочешь, я пошлю людей попугать его, – сказал я.
– Лучше расскажи мне про Олли, – отмахнулась Жанин.
– Хорошо.
Я с удовольствием согласился сменить тему и рассказал ей о визите странного Сэма Леви.
– Ты сомневаешься, что его интересует только Анжелина?
– Он сразу хотел сослать меня на Филиппины. На целых три недели!
– Не думаю, что Карлайлу понадобилось выпроводить тебя из города только потому, что в «Ренессансе» был ты, а не его сын. Если бы полиции надо было с этим разобраться, они бы уже это сделали. Даже если Карлайл хочет, чтобы тебя здесь не было, причина здесь другая. Возможно, он опасается, как бы ты не проболтался о чем-то еще.
– Чтобы я не проболтался? Здорово!
– Сам подумай. Вероятно, тебе известна какая-то тайна, раскрытия которой они боятся. Думай, голова! Может, Винс Кинг поведал тебе какие-то секреты?
Я стал думать, но меня сморил сон.
21
Утренний дозор в парке превзошел все мои ожидания. Местные «антиголубиные силы» были полностью мобилизованы и готовы к бою: у ворот нас ожидала стая решительных женщин. Когда мы с моей нервной клиенткой входили на территорию парка, послышался истошный вопль:
– Вот он! Этот мерзавец мне угрожал.
Голос принадлежал той самой даме, которая устроила мне обливание ледяной водой.
– Будьте добры, посторонитесь, пожалуйста, – сказал я. – Парк – место общественное, и мы имеем право пройти дальше.
– Нет, не имеешь, проклятый наймит! Мы не дозволим кормить здесь этих поганых тварей, – продолжала орать фанатичка. Раскинув руки, она преградила мне путь. – Только попробуй сделать хотя бы шаг, увидишь, что будет, – грозила она.
Стадо человекообразных овечек за ее спиной одобрительно заблеяло. Ободренная соратницами по правому делу, городская партизанка вытащила откуда-то небольшой пакет и прицелилась им в меня. Пока он летел, я успел увернуться. Бумажный пакет разорвало об асфальт, и все увидели его отвратительное содержимое.
64 
