Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
90 
Машинка заставила его вновь призадуматься, он сел и какое-то время сидел неподвижно — пусть всякие мысли о Ричарде и о той женщине сами собой скользят в его мозгу, он видел их обоих, видел их вместе, видел их заодно. Вновь и вновь он видел, как женщина останавливает свою машину— она заранее знала, где он будет ее ждать, только что не улыбалась ему и была совершенно спокойна, ведь он не мог причинить ей ни малейшего вреда, ему должны были достаться только обрезки бумаги.
Он сидел неподвижно, соображая: Ричард не приедет за мной. Ясное дело. Ричард и та женщина обтяпали все это вместе. Как именно — этого он не знал, не знал, с какой стати она ворует у самой себя, хотя, может быть, Ричард и тут наврал, она вовсе не так уж богата и украденные деньги принадлежат не ей. Ричард лгал, все дело обтяпал он сам и эта женщина.
Кундо так долго сидел неподвижно, что когда наконец он стронулся с места, то решил, что не стоит медлить, не стоит больше торчать в этом доме. Чего ради? Он не сделал ничего особенного. Подумаешь, украл газету. Нет никакой необходимости прятаться, он может прямо сейчас отправиться куда пожелает.
Раз это сделали Ричард и та женщина, они не захотят, чтобы его схватили, чтобы он проболтался в полиции. Женщина не станет описывать его приметы, не станет опознавать его из страха, что тогда он расскажет полиции про Ричарда — а он непременно так и сделает.
О-хо-хо. Тут ему в голову пришла еще одна мысль— сперва он упустил ее из виду, точно так же, как позабыл о печатной машинке: что, если вовсе не Ричард и женщина заварили эту кашу, а женщина и фотограф?
Он совсем забыл про этого чертова фотографа.
Если б при нем была пушечка, когда этот фотограф щелкал его, сидя в инвалидном кресле!.. Но пушечку он купил потом, купил специально ради фотографа, да отвлекся на всякие дела, готовился к краже мусорного пакета, набитого газетными обрезками. Ох, черт! С ума можно сойти!
Тут он вспомнил, как вошел в ту психушку в Делрее, голышом, чтобы раздобыть нужную ему информацию. Кундо расплылся в улыбке. Всегда есть способ докопаться до того, что тебе нужно выяснить.
Позвонить этой бабе, да и дело с концом. Не важно, в доле фотограф или нет. Какая разница?
Позвонить бабе и спросить, не хочет ли она приобрести печатную машинку. По дешевке — всего за шестьсот тысяч долларов.
Интересно, что она ответит.
Глава 25
Маккормик сказал, что не хочет ее беспокоить: если она даст добро, управляющий впустит их в квартиру. Обычная полицейская рутина, положено осмотреть все места, где бывал подозреваемый. Джин ответила: никакого беспокойства — она сразу сумела попасть в тон, — с удовольствием подъедет и встретит их на месте. Разумеется, она не стала уточнять, кто подозреваемый. Пока ехала в машине, перепробовала несколько интонаций, от полной наивности с широко распахнутыми глазами до холодной сдержанности и кратких высокомерных реплик, однако пришла к выводу, что в телефонном разговоре с Маккормиком она уже нашла верный тон: жертва, пассивно подчиняющаяся официальным лицам, — так и надо играть эту роль.
Ее уже ждали внизу, Маккормик и еще два помощника шерифа из округа Палм-бич, прихватившие с собой снаряжение для дактилоскопии. Маккормик пояснил, что они хотят собрать полную коллекцию отпечатков Ноблеса и оглядеться тут получше — может, побывав у нее в гостях, он что-то забыл. Джин кивала, ловя каждое слово, старательно изображая на лице восторг. Маккормик пояснил, что улики порой обнаруживаются в совершенно неожиданных местах, и Джин снова закивала— дада, конечно, так оно и есть, — думая про себя: «Ах ты, сукин сын пронырливый!» Обе стороны были предельно корректны.
Джин играла свою роль, поначалу ощущая ком в желудке— до тех пор, пока Маккормик не покинул ее кладовку, — а потом лишь с легкой тревогой: вдруг она что-то недосмотрела, или скомканный лист из блокнота завалился за стол, или обрывок газеты остался в кладовке. Как только план был утвержден, она тщательно проверила всю квартиру. Нигде не лежали большие пакеты из-под мусора, не притаился в укромном месте автоматический «вальтер», старые газеты она на всякий случай выбросила…
Тревога отпустила ее, теперь она откровенно забавлялась, наблюдая за Маккормиком. Подтянутый, хотя и располневший, в легком полосатом костюме из синей ткани, застегнутом на все пуговицы, галстук в синюю и бежевую полоску — сколько ее знакомых одевалось точно так же! — он поглядывал на свое отражение в зеркалах и начищенном серебре, стараясь держаться вежливо, хотя и несколько небрежно, но все больше сбивался с этого тона по мере того, как, заглянув во все шкафы и за каждый предмет обстановки, так ничего и не нашел. Он, правда, откопал очки от солнца, которые Джин положила не на место, она рассыпалась в благодарностях, и эти излияния, да еще по такому пустяковому поводу, похоже, не на шутку задели ищейку. В его глазах проглядывало подозрение, в ее — тихая насмешка. Он непременно хотел извлечь хоть что-то, хоть какой-то намек на улику.
90 
