50 
— Что ты сказал, Джейкоб? — спрашивает мисс Агуорт.
— Ничего! — кричу я в ответ.
Я жду и только после еще трех медленных оборотов выглядываю.
— Как ты сегодня себя чувствуешь? — интересуется она.
Какой неуместный вопрос! Разве бы я находился в этой комнате, если бы был в состоянии сидеть в классе, как эмоционально нестабильные люди? Но я ничего не отвечаю, а она не настаивает. Она продолжает читать свои глупые книжонки и делать пометки:
«Самая большая в мире рыба — белая акула, ее длина составляет 17 метров».
«Каждый день в мире производится четыре миллиона порций суфле из алтея».
(Тут я недоумеваю: кто их вообще покупает, когда не Пасха?)
«Взрослый мужчина в среднем тратит на обед пятнадцать минут».
— У меня есть для вас новость, мисс Агуорт, — говорю я. — Слово «зад» встречается в Библии сто семьдесят раз.
— Спасибо, Джейкоб, но это слово не совсем уместно. — Она перелистывает свои бумаги и смотрит на часы. — Если я побегу сделать несколько ксерокопий, ты несколько минут сможешь побыть один?
Согласно правилам ей нельзя оставлять меня одного. И я знаю, что с других аутичных посетителей комнаты она бы глаз не сводила: например, с Матильды, которая запуталась бы в веревках, на которых висят качели, или с Чарли, который стал бы срывать со стен полки. Но я… Я тихий мальчик.
— Конечно, мисс Агуорт, — заверяю я.
Честно признаться, именно на это я и рассчитывал. И в тот момент, когда за нею закрывается дверь, я достаю из кармана сотовый телефон. Как только я раскрываю его и нажимаю кнопку «вкл», телефон загорается: небольшие голубые квадратики вокруг каждой цифры, а на заставке — фотография Джесс с Марком.
Я большим пальцем закрываю лицо Марка.
Сегодня четверг, и я могу ей позвонить. Я уже нарушил правило и позвонил ей дважды с этого телефона — набирал ее собственный номер, хотя и понимал, что меня автоматически переадресуют на голосовую почту. «Привет, это Джесс, вы знаете, что делать».
Я уже стал забывать интонации ее голоса.
Сегодня вместо привычных слов Джесс я слышу металлический голос, который сообщает, что беспроводной почтовый ящик переполнен.
Я к этому готов. Я запомнил номер, который она дала мне неделю назад, номер ее нового жилища. Набираю, хотя мне приходится повторить эту операцию дважды, потому что номер новый, а цифры перепутались у меня в голове.
Включается автоответчик. «Привет, это Джесс в доме Робертсонов. Их нет в городе, но вы можете оставить мне сообщение!»
Я жму отбой и набираю еще раз.
«Привет, это Джесс в доме Робертсонов».
Я жду сигнала, потом кладу трубку. Отключаю сотовый. И только после этого озвучиваю свое сообщение, те же слова, которые я повторяю каждый четверг: «Увидимся через три дня».
ЭММА
К четвергу Джейкоб стал похож на прежнего Джейкоба, но все равно еще не пришел в себя окончательно. Я вижу, насколько он рассеян: поставлю перед ним на ужин полную тарелку, а он не съест и крошки, пока я не напомню ему, что пришло время взять вилку и накалывать на нее еду. К тому же я ловлю его на том, что он раскачивается на носочках. Похоже, лекарства не помогают. От учителей в школе я узнаю, что он чуть ли не полдня проводит в комнате сенсорной релаксации.
Я дважды звонила Джесс Огилви, но ее голосовая почта переполнена. Я боюсь произносить ее имя в присутствии Джейкоба, но не знаю, как еще поступить. Поэтому в четверг после обеда я стучусь в дверь его комнаты. Он впускает меня.
— Привет, — говорю я.
Он отрывается от книги, которую читает.
— Привет.
Мне понадобилось два года, чтобы понять, что Джейкоб не научился читать вместе с остальными учениками младшего класса. Учитель считал его одним из самых одаренных в языковом плане учеников, и каждый вечер Джейкоб доставал из большой корзины в своей спальне толстую книгу и начинал читать вслух. Но однажды я поняла: то, что все считают чтением, на самом деле просто феноменальная память. Стоит ему хотя бы раз услышать книгу, и он может ее пересказать. «Прочти это», — попросила я, протягивая Джейкобу книгу доктора Сьюза.[13] Он открыл и начал «читать». Я остановила его и показала на букву.
— Какая буква?
— «В».
— А как звучит буква «В»?
Он задумался.
— Визжит, — ответил он.
Сейчас я присаживаюсь на его кровать.
50 
