59 
Малко подошел к первой из пушек и уселся на нее. Глазам его открылось феерическое зрелище. За спиной высилась темная громада Кох-И-Шера, а впереди тьма блестела множеством огней, разделенных темным силуэтом Кох-И-Азаме. Стояла полная тишина, если не считать шума редких машин, проносившихся по бульвару Даруламан, окаймлявшему американский квартал.
Тревожило Малко и бездействие китайцев. Ведь они должны были предпринимать все возможное, чтобы узнать, где и когда должен произойти обмен.
Он поднял камешек и бросил его в темноту. Послышался шум падения, смягченный пылью. Если афганцы не догадаются использовать мощные прожектора, а это маловероятно, то на ближайшем холме можно легко спрятаться.
Тьма стояла кромешная. Предстояло нечто вроде боя негров в темном туннеле, в центре которого находился очень важный раненый. Но если все пойдет как задумано, он возьмет реванш у полковника Пильца.
Прежде чем с ним покончить.
Глава 16
Малко обошел вокруг высокой и мощной «волги», любуясь ее блестящим черным кузовом. Машина еще пахла свежей краской. Необходимо было за несколько часов ликвидировать две красные полосы на ее боках, что и было проделано в подвальном этаже американского посольства. Теперь бывшее такси вполне могло сойти за одну из машин посольства СССР. В Кабуле только советский посол имел «ЗИЛ». Что касается новых «волг», имеющих более современные очертания, их в городе было еще немного.
– Вы верите в удачу нашей акции? – обеспокоенно спросил Томас Сэндс.
Советник ЦРУ нервным движением загасил сигарету о цементную стену гаража.
А к Малко уже вернулись обычный для него настрой и бьющая через край энергия.
– Если будет угодно Богу, – ответил он полушутя.
И взглянул на часы. Девять с половиной. До начала операции оставалось десять минут. Ее успех основывался на точнейшем хронометраже. Последние три дня он работал как проклятый, готовя составные элементы операции.
Крис Джонс и Милтон Брабек были «на посту» уже с семи вечера. Промерзшие и усталые после перелета в 13 тысяч километров, «гориллы» ЦРУ буквально засыпали на ходу. Но оружие их было всегда наготове. На афганской таможне оно было хладнокровно зарегистрировано как «охотничьи ружья». Правда, охота их ожидала несколько необычная...
С заднего сиденья «волги» ему послал улыбку Лал. Одетый в подогнанный по его росту черный костюм, мальчишка был горд, как Артабан. На плече у него висела небольшая сумка, содержимое которой могло поднять на воздух весь центр Кабула. Ну чем не молодчина!..
На переднем сиденье «волги» восседал Элько Кризантем, мажордом Лиценского замка, бывший стамбульский убийца. Он машинально поигрывал своей смертельной удавкой. А старый парабеллум «Астра», тщательно вычищенный и смазанный, засунул за пояс. Лицо его было серым от усталости после прямого перелета из Вены в Кабул. В прошлом один из беспощадных убийц Стамбула, он, слава Богу, не утратил своих бойцовских качеств.
В операции он должен был сыграть решающую роль.
Малко завел мотор и, когда «волга» взвыла, как настоящий трактор, дал знак Сэндсу, у которого в руках была портативная рация. Через нее шла связь с третьей, возможно, самой важной группой. Руководил ею пуштун Якуб.
С потушенными огнями «волга» выехала из ворот посольства. За ней последовал «форд», который сопровождал ее до площади Пуштунистан, чтобы убедиться, что за ними нет слежки. Затем «форд» вернулся, а Малко выехал на набережную реки Кабул. От нечеловеческого напряжения и тревоги его нервы были на пределе. Ведь план его был так дерзок, что граничил с безрассудством, и при малейшем сбое его ждала смерть.
До Холма Полуденной пушки оставалось около мили. «Волга» миновала тюрьму, вышла на проспект Шер-Шар-Мина, повернула налево, на Альябад-стрит и через темную и пыльную улочку выехала наконец на бульвар Даруламан. Здесь она повернула на север, как бы демонстрируя, что следует из посольства СССР.
Элько Кризантем тихонько кашлянул. Его внушительная фигура, казалось, сгорбилась больше обычного.
– Если Его Высочество позволит мне сделать одно замечание, – начал он по-немецки, – скажу, что дело будет не таким уж легким.
В момент крайнего напряжения Элько вдруг начинал выражаться высоким стилем. Хотя в остальное время он был склонен скорее к фамильярности.
Малко вздохнул, не отрывая глаз от дороги.
– Мой дорогой Элько, нам платят не за самые легкие вещи.
59 
