76 
Прогрохотала пулеметная очередь. Стрелял китайский пулемет. В двух метрах от капота поднялись фонтанчики пыли. Малко захлопнул дверь и перебрался через спинку переднего сиденья. Оставалось одно: казнить генерала Линь Бяо, чтобы он не попал живым в руки китайцев. Он выхватил свой суперплоский пистолет и навел его на пленника. Но он просто не смог спустить курок. Ни разу в жизни он никого не убивал вот так хладнокровно, если только не защищался от чужой угрозы.
Китаец смотрел на него, парализованный страхом. Он только повторял без конца одно из нескольких знакомых ему английских слов:
– Пли-из...
Затем, даже не пытаясь позвать на помощь, он толкнул дверцу, вывалился наружу и сделал несколько шагов. Малко не успел помешать ему. Грохнула очередь. Генерал Линь Бяо взмахнул руками и рухнул в пыль в нескольких метрах от машины. Именно в этот момент из радиотелефона послышался голос.
Сквозь звуки пальбы Малко услышал спокойный и ясный голос, явно принадлежавший американцу, который настойчиво звал:
– Томас Сэндс, Томас Сэндс, слышите ли вы меня?
Можно было подумать, что его владелец находится в каких-нибудь двадцати метрах. Малко нажал на клавишу телефонной трубки.
– Говорит заместитель Томаса Сэндса. Кто у телефона?
– Ваш уполномоченный из Кабула, – произнес голос. – Все о'кей, повторяю: все о'кей. Вы можете провести обмен. Мы получили все нам причитающееся...
Но было поздно.
– Они немного опоздали, – заметил Малко.
Последовало молчание, затем голос, по-прежнему уверенный, пояснил:
– Нет. Но мы немножко ошиблись. Они выбрали при определении времени встречи всемирное время. Мы не думали, что здесь уже действует зимнее время и ко времени по Гринвичу следует прибавить еще час. Но это не имеет сколько-нибудь серьезного значения.
Малко, в сердцах чуть не выругавшись, повесил трубку. Он открыл дверцу и шагнул в пыль, прикрытый от пуль корпусом машины. Генерал Линь Бяо лежал лицом вниз перед капотом «кадиллака». Он нагнулся и осторожно перевернул его на спину.
Глаза бывшего номера два Народного Китая были широко открыты. Он сделал еще несколько судорожных движений губами и затих. Пуля вошла ему в голову под правым глазом и прошила мозг. Струйка крови стекала по шее.
Малко вдруг охватила страшная усталость. Столько усилий, столько хитроумных ходов – и такой результат! Он подсунул руки под спину и колени китайца и поднял его. Линь Бяо был поразительно легок, даже мертвый.
Нарочито медленно, чтобы дать китайцам время оценить обстановку, Малко вышел из-за машины и двинулся им навстречу, неся на руках труп генерала. Ноги его утопали в глубокой пыли, разреженный воздух затруднял дыхание, жег огнем горло и легкие.
Поистине, это был день трагических ошибок. Кто мог предположить в цивилизованном мире, что на каком-то плоскогорье, затерянном в глубине Афганистана, в одном из красивейших уголков земли развернется столь страшная драма!
Русские вертолеты не тронулись с места. Вокруг каждого из них сосредоточилось примерно по полтора десятка людей. Постелено колонны «кочевников» медленно, но неуклонно окружали их, захватывая плато. Три десятка вооруженных до зубов китайцев, преодолев по колено в ледяной воде болотистый перешеек между двух озер, вышли им в тыл. Голова генерала Линь Бяо покачивалась в такт движениям Малко. И желтая пыль уже оседала на губах его полуоткрытого рта.
* * *
Посол Народного Китая был мрачен. Он смотрел на своего соотечественника, распростертого на пыльной земле, словно это был призрак. Он нагнулся и ощупал рану генерала. Его пальцы немного испачкались в крови, но он не решился вытереть их о пальто убитого.
Мало-помалу «кочевники» окружили место встречи, расположившись примерно в ста метрах от ее участников, прямо напротив вертолетов. Русские не предпринимали никаких агрессивных действий. Они были на месте и спокойно выжидали, зная, что рано или поздно китайцы покинут Банди-Амир, эту идеальную мышеловку.
– Я очень сожалею, – сказал Томас Сэндс.
Он также осмотрел труп генерала Линь Бяо. Нервный тик подергивал его левый глаз. Сказалось напряжение последних часов. Что касается Малко, он был снова за рулем... Время от времени он оборачивался, чтобы взглянуть на мощный черный «кадиллак», который чуть не стал его гробом.
Томас Сэндс тихонько кашлянул.
– Мы уезжаем, – сказал он. – Его оставляем вам. Не выделите ли вы несколько человек, чтобы помочь нам вытащить машину?
76 
